Делирий

Дальше больше: только второе по счёту ранение смогло меня остановить. После первого ранения в ляжку я довольно быстро вернулся в строй, второе же насильно выпихнуло в мирную жизнь. Мы атаковали позиции боевиков под Бамутом, прямо в лоб шли на их никак не замолкающие, захлебывающиеся свирепым лаем пулемёты. Первая пуля обожгла плечо, вторая пробила лёгкое, и последняя, просверлив каску наждачным арматурным прутом, вскользь ковырнула череп, лишив меня сознания.

Очнулся в госпитале. Восстановился я, на удивление врачей, быстро: всего за месяц. Раны затянулись и в дальнейшем не доставляли мне хоть сколько-нибудь значимых неудобств. По ночам шрамы не ныли и при смене погоды не болели. Тем не менее, они послужили основанием комиссовать меня и по излечении я отправился домой. Провоевал я ровно тринадцать месяцев. Счастливое моё число.

Оказавшись на воле мой организм требовал продолжения банкета экстремальных открытий и оргий. Так я погрузился в чудесный для меня мир экспериментов над самим собой: теперь всё свободное время посвящал изучению пределов прочности тела и духа. В моей жизни появились препараты. Зная, насколько они могут оказаться опасными, и вовсе не желая к тридцати годам превратиться в слабоумную, на сто процентов от них зависящую развалину, строго придерживался выдуманных, мной же самим, правил их употребления. Самое главное правило гласило: насколько бы тебе не было хорошо, нельзя употреблять одно и тоже вещество больше пяти раз подряд. Второе правило заключалось в соблюдении перерывов между сеансами медикаментозной терапии. Промежуток должен был составлять не меньше двух месяцев.

Я всегда помнил, что меня, в первую очередь, интересовал не кайф, а познание сути вселенной, игра на её струнах и открытие новых миров, спрятанных в глубине моей души. И для того, чтобы проникнуть вглубь, как и написано в одной умной книге – библии, мне требовалось совершить акт коитуса с окружающим пространством и временем. Проще говоря, трахнуть мироздание по полной, причём, желательно в извращённой форме.

Надо сказать, что я свёл знакомство с несколькими врачами, – в основном женского пола, – но среди них, прекрасных роз, затесался и один навоз – мужчина хирург, редкий весельчак и затейник в своём роде, о нём более подробно расскажу дальше. Врачихи, надо сказать, моя слабость. В военном госпитале за месяц я прожил несколько жизней чудесных эротических романов. Белые короткие халатики, запах свежести и винилинового бальзама страшно меня возбуждали. Женщины медики прекрасно чувствовали к ним моё внимание и с охотой шли на встречу моим желаниям. Проблем познакомиться с работницами больниц у меня не возникало.

Медикаменты из волшебной аптечки продажного доктора были первыми моими химическими любовницами.

И всё-таки, нравились они мне постольку-поскольку, особой любви к ним я не испытывал. Изучив их эффекты в достаточной мере, я продолжил дальше свои изыскательные эксперименты. Потом я пробовал успокоительные – они меня откровенно разочаровали, уж лучше обычная водка. Кустарно изготовленный заменитель алкоголя тоже не впечатлил, алкоголь меня вставлял надёжнее и главное сильнее, и сакральные истины сияли под его воздействием намного ярче. Заменитель повышал настроение настолько, что потом было стыдно за свои дурацкие выходки.

От аптеки я переключился на нелегальщину. Отдельным списком шли преобразователи реальности. Они открывали двери, которые оставались распахнутыми и после окончания их действия. Для некоторых злоупотребляющих типов эти двери могли впустить, захлопнуться за ним, и обратно не выпустить. Прямая дорога в дурку. Риск, но я люблю риск.

Я пробовал все уровни воздействия на свой многострадальный организм, искал откровений и находил.

Являясь законченным фанатом физической силы, постоянно совершенствовал и её. Мой вес при росте метр девяносто приближался к ста десяти килограммам хорошо натренированного прокаченного агрессивного филе. Мои кулаки требовали непрерывных действий. Постоянным местом моих вылазок в мир современных гладиаторов стал бойцовский клуб, организующий каждую неделю подпольные бои без правил. Участвуя в схватках, для меня главной целью были даже не победы, от которых я, естественно, испытывал сильные ощущения подъёма и величия, в большей мере меня интересовал сам процесс и, если я видел, что победить мне сегодня не суждено, вёл бой так, чтобы нанести моему противнику как можно больше болезненных повреждений. За это меня в клубе не любили и боялись.

Последний свой бой я проиграл, о чём ни капли не сожалею. Против меня вышел настоящий монстр. Бои проходили всегда в разных местах – в глухих закоулках парков, в недостроенных домах или на заброшенных стройках. В этот раз таким местом оказался подвал. Плохо освещённое помещение без окон, душное и пыльное. Члены клуба образовали живое ограждение, рассредоточившись в цепочку линий по стенам подвала.