Дело Дантона. Сценическая хроника.

Некоторое время никто не двигается с места. Внезапно Сен-Жюст вздрагивает при виде чего-то во дворе. Тихо отступает в комнату, смотрит на спящего друга, выбегает.

ГОЛОС БАРЕРА (приближается, взволнованно). Это меня не касается, говорю же тебе, что…

Врывается в комнату. Грубо разбуженный, Робеспьер приподнимается на руке с легким шипящим возгласом испуга. В следующую секунду бросает на незваного гостя убийственный взгляд, под которым Барер полностью теряет присутствие духа.

БАРЕР. О… извините. Можно?..

РОБЕСПЬЕР (неподвижно сидя в постели). Вы спрашиваете об этом поздновато…

Сен-Жюст входит, растерянно пожимая плечами.

БАРЕР. Чрезвычайно извиняюсь, но я должен с вами поговорить…

РОБЕСПЬЕР (ледяным тоном). Садитесь.

Садятся друг напротив друга. Сен-Жюст отходит к окну, упирается руками в поясницу.

БАРЕР. Итак, у нас… (Видит лицо коллеги вблизи.) О… вы больны?

РОБЕСПЬЕР (с белоснежной улыбкой, до того вымученной, что она напоминает тик). Я? Вот еще! (Очень рассеян, то и дело судорожно зевает.)

СЕН-ЖЮСТ. Он не спал четверо суток, Барер. Ты-то себя не истязал; по крайней мере, поторопись и оставь его в покое.

БАРЕР. У нас разгорелся ожесточенный спор. А в последнее время мы так… привыкли к тому, что вы решаете все важные вопросы, – вот коллеги и послали меня к вам.

РОБЕСПЬЕР (сильно закусив губу). Мне это очень лестно, но сегодня я решительно не сумею вам помочь. Я не уставал так со времен Учредительного собрания.

БАРЕР. Гм… скверно. Выскажите, по крайней мере, свое мнение!

СЕН-ЖЮСТ. Не будь назойливым, Барер!

РОБЕСПЬЕР. Нельзя ли отложить это до завтра?

БАРЕР. Увы – это не от меня зависит…

РОБЕСПЬЕР (тяжело вздохнув). A la bonne heure[71]. Говорите. Впрочем, Сен-Жюст меня заменит, если будет непременно нужно.

Сен-Жюст подходит и садится между ними. Робеспьер снова зевает и прикрывает лицо рукой, подпирающей голову.

БАРЕР. Речь о том заговоре в тюрьмах…

РОБЕСПЬЕР (поднимает голову, внезапно придя в чувство). Как… уже?!

БАРЕР. Да…

РОБЕСПЬЕР. Но мы еще не знаем о нем ничего определенного! Может, это все выдумка того доносчика…

БАРЕР (сделав жест). Как быть? Комитет безопасности набросился на это, будто оголодавший зверь. Дело важное, поэтому мы присоединились к дискуссии. Сейчас некоторые из нас – среди прочих Карно и я – придерживаются мнения, что с этим делом нужно обойтись как можно мягче, в соответствии с вашими словами о том, что это взрыв отчаяния. Так что Люсиль Демулен, несколько банкиров, давно уже находящихся на подозрении, несколько так или иначе пропащих заключенных понесут наказание – и дело с концом.

РОБЕСПЬЕР (очень внимательно). Верно – если вообще будет за что.

БАРЕР. Видите ли… Комбез твердо намерен устроить самый настоящий Страшный суд.

Робеспьер поднимается.

Они говорят, что надо подавлять бунт в зародыше (Сен-Жюст улыбается и медленно качает головой. Робеспьер, внимательно слушая, поправляет перед зеркалом свой костюм), что необходимо подать устрашающий пример – они оперируют десятками имен.

СЕН-ЖЮСТ (наполовину самому себе). Одним словом, мы отпугнули половину населения, так что надо поскорей отпугнуть и оставшуюся.

РОБЕСПЬЕР (освежает прическу). В котором часу вы ушли? Вы долго меня искали?

Сен-Жюст следит за ним горящими глазами.

БАРЕР (поворачивается вместе со стулом). О, так вы придете?!.

РОБЕСПЬЕР. I should hope so…[72] Когда вы оттуда ушли?

БАРЕР. Пожалуйста, не торопитесь – объявлен часовой перерыв. Мы опять собираемся в половине девятого… (смотрит на часы) то есть через двадцать минут. (Встает, кланяется и уходит.)

РОБЕСПЬЕР (готов). Я вам очень признателен. Я буду вовремя.