Дело ясное, что дело тёмное

— Доброй ночи! — наконец выдохнула я, и мир приобрёл привычную конфигурацию: спокойствие Мартина — моя отчужденность и язвительность.

Может быть если бы брат как-то иначе повёл себя… Ну, не знаю… Стушевался или извинился, наверное, в таком случае я бросилась к нему на шею с объятиями. Но этого не произошло — всё как всегда.

— Виола, — Мартин смотрел на меня, и впервые я не могла понять его взгляд, классифицировать его хоть как-то.

— Да, Мартин.

— Рад снова видеть тебя дома.

— Рада вернуться.

— Завтра утром все соберутся, чтобы поделиться новостями, — продолжил Мартин в своей обычной манере. — Я так понимаю, вам тоже есть что рассказать.

Всё — настал предел!

— Да пошли вы все! — совсем неэлегантно заявила я, развернулась и бросилась по коридору, срывая с себя куртку и свитер.

— Я всё объясню! — полетели мне в след слова брата, но я наплевала на них, как и на окрик ведьмы: «Подожди!»

Полностью раздеться я не успела — оборот произошёл стремительно, болезненно.

Я прыгнула с крыльца, приземлившись на передние лапы. Сделала стойку, вслушиваясь в темноту ночи. Призраки прорезались сквозь воздух и их тела зависли над землёй, готовые следовать рядом, помогать и защищать.

Меня ждала охота — первая с момента побега в родном лесу.

Первая свободная охота — а значит настоящая.

Я была счастлива, о чём и возвестила громким урчанием госпоже Луне.

Глава 20

Мягкий зимний свет заливал гостиную, делая её нереальной, изящной, чистой, а камин в углу создавал уют и фон для разговора.

Улыбнулась собственным мыслям. А как тут не развеселиться, если всё происходило так же, как и почти неделю назад: стол, люди за ним, свет из окна и сложный разговор. Но разница между событиями была значительной: приглашённых было больше почти втрое, и собрались они не в Магогесте во дворце Щуки, а в крепости рода Нагорных.

Я повернула голову и бросила взгляд на Тита, сидящего рядом со мной. Тит снова смотрел перед собой, водя пальцем по узорчатой поверхности чайной ложки — знак того, что он погружён в тему. Кофе, для размешивания которого эта ложка предназначалась, остывало, отдавая свой жар окружающему миру.

Тит почувствовал мой взгляд, повернулся и подмигнул. И всё бы хорошо, но затем он сделал то, чего никак не ожидалось: брат отвернулся, чтобы обратить внимание на свою невесту — голубоглазую блондинку с капризными губами. Ирина была из клана Восточных кошек — второго по численности клана кошек после Северных. Ирина Лебединская — дочь вождя и отменная партия для любого. Она выбрала Тита.

Брат погладил пальчики Ирины — она просияла, а я — почувствовала себя брошенной и забытой. Сердце снова кольнула ревность, и я попыталась заглушить злость глотком кофе — обезболить горячим. Вроде получилось, но в долговечности анестезии сильно сомневалась.

Напротив меня сидел Мартин, Пол и Вивьен. Все трое бросали на меня внимательные изучающие взгляды, умудряясь при этом улыбаться другим гостям и поддерживать общую ничего не значащую беседу.

В памяти всплыл фрагмент из сегодняшнего утра, когда я сытая и счастливая завалилась в свою девичью спальню и распласталась на кровати. Я перекатывала в сознании отдельные эпизоды, произошедшие в зимнем лесу. На самом ярком из них меня застал осторожный стук в дверь. Я ругнулась, напялила халат поверх обнаженного тела и открыла.

В коридоре стояла ведьма. Красивая, свежая, сильная, что я едва удержалась от злых слов в её адрес. Но я же воспитанная девочка — проглотила порыв и вежливо спросила, что же понадобилось от меня в столь ранний час.

— Открыть тайну, — беспардонно отодвинув меня рукой, девушка прошла в комнату.

Мне ничего не оставалось, как принять данность и захлопнуть полотно.

— Догадываюсь, какие мысли бродят в твоей рыжей голове, потому сразу отвечу на все. Первое — ты не отбила у меня Полина, ибо я на него не претендовала. Можешь себя за это не корить.

Я хотела отвесить что-нибудь ехидное в ответ, но Вивьен подняла руку, останавливая меня:

— Я очень сильно люблю Полина Щуку, верна ему, всегда буду заботиться о нём, потому что я его сестра. Я — плод греха отца Полина и моей мамы. Они любили друг друга и расстались. Случилось это в канун свадьбы отца и мамы Полина, которая была уже беременна братом.

Ого! Вот так дела!

— Второе — мне нравится Мартин, и я буду за него бороться даже с тобой. Наслушалась тут от Силены, что ты — божество, на которое здесь все молятся. Тон задаёт, как раз, Мартин. Но моё счастье состоит именно в этом мужчине, потому я сразу заявляю тебе, что без боя я не сдамся.

Ничего себе она подогретая пришла! Эй, что за чушь?

— Ты что-то путаешь, — успела я вставить в ответ, — будь спокойна и…

Но тут же была перебита Вивьен:

— Даже слушать подобного не желаю! Всё что у Мартина есть — это семья, и он держится за неё, а в тебе души не чает! Могу обещать тебе, что я учла опыт Силены, и влезать в ваши братски-сестринские дела не стану, как и принимать чью-то сторону — не благодарное дело, как на чужом опыте. Третье — если обидишь Полина, если ты с ним играешь в любовь и бросишь, то я, запомни, на многое способна.