Дело ясное, что дело тёмное

— Букову приписывают создание некой группировки, занимающейся легализацией нетрудовых доходов. Сырьё производилось, а затем сбывалось по двум каналам: на официальные склады и через контрабанду излишков. Семь лет назад правосудию не удалось доказать причастность Букова и многих других его соратников к этому делу. Теперь мы плавно переходим ко второму: свидетелям и очевидцам. Но для начала я задам пару вопросов пине Виоле.

Взгляды всех собравшихся за столом тут же обратились ко мне. Признаться неприятно, когда на тебя так откровенно изучающе пялятся, причём досадно настолько, что даже краска к лицу начинает приливать и сердцебиение учащается.

— Виола, ты жила почти месяц под одной крышей с работодателем, так? Там же постоянно проживали Василий Рыжов, Евгений Крюков, Анна Морс.

— Да, — прошелестела я.

— Ты общалась с кем-то из них?

— Со всеми.

— С каждым один на один или было такое, что у вас собиралась большая компания?

Удивление — чувство, объясняющее моё состояние. А ещё я была поражена и раздосадована, впала в ступор. До кучи ещё и растерялась, стараясь собрать воедино всю картину происходящего в декабре.

— Это имеет значение? — промямлила я.

— Колоссальное, — хмыкнул Пол, но по глазам было видно, что ему совсем не до смеха.

— Кроме встречи с тобой, когда ты приехал подписывать документы на усадьбу, я со всеми общалась один на один.

— К чему ты ведёшь, Пол? — влез Эмиль, а я как-то сразу успокоилась, ведь теперь он попал под обстрел взглядами. — Мы оба знаем, что Виолу на Сублимацию иллюзий не взять. Она видит подделку, чувствует её.

— Дружище, к сожалению, мы все идём на поводу у злоумышленника и двигаемся в фарватере, проложенном логикой, но именно она надевает на объективность шоры и заставляет бежать по кругу не видя других вариаций и эманаций происходящего.

— Поясни, Пол — влезла Аманда. — Я тоже ничего не понимаю. Может случиться так, что мы все не там искали, и нужно делать работу заново.

— События семилетней давности — я с этого начал. Они подкрепляют текущее расследование по части логики. Был прецедент семь лет назад, теперь получил новое развитие: Валентин Буков сошёлся со старыми друзьями-контрабандистами, воспользовался легальностью своего бизнеса и решил возродить плантации Огненной хризантемы. В эту же копилку опускаем присутствие Василия Рыжова, его зятя, Евгения Крюкова. Что получается, если исходить из логики? Букова вновь окружили соратники, готовые возобновить старую схему поставок сырья. Что дальше?

Эмиль ответил:

— Новый канал сбыта организует конкуренцию на чёрном рынке. Могут убрать те, кто занимается сбытом сырья. Либо организовали покушение свои же — куш большой.

— Так мы и действовали — в фарватере логических умозаключений. А что если и не было никакого сырья и каналов для его сбыта? Вообще ничего.

— Поясни! — Мартин подался вперёд, оперся на скрещенные на столе руки, чтобы лучше видеть Пола.

— Бал из показаний твоей сестры помнишь? Это было не с ней, а с Софией Зелёной, падчерицей одного из контрабандистов. Она родилась оборотнем-кошкой, имела рыжие волосы и фиолетовые глаза. Она влюбилась в Валентина Букова семь лет назад и проживала на территории усадьбы. Каким-то образом воспоминания Софии отформатировали, расширили и заставили Виолу жить внутри идеально сотканной иллюзии.

— Не может быть, — ахнула я. — Но для чего?

В памяти возник образ меня маленькой и Мартина, разводящего пену в небольшой ёмкости. Затем он опускал кольцо в раствор и резко поднимал его, а ветер выдувал переливающийся пузырь. Я смеялась, хлопала в ладоши и просила показать мне ещё и ещё…

Мыльный пузырь — мой месяц в усадьбе.

— Отвечу на вопрос Виолы: злоумышленнику нужно пустить следствие по ложному пути — значит, нужны живые свидетели, имеющие вес в обществе, такие как ты и я.

— Но как такое возможно без живого присутствия? — влезла Вивьен. — Обмануть кошку со способностями к некромантии крайне сложно.

— В том и заслуга автора этой многоходовой комбинации, — возразил Пол.

— Ты хочешь сказать, что маг был один? — Аманда вертела чашку на блюдце, вероятно, тем самым стараясь занять руки, пока голова полностью занята размышлениями.

— Их было двое, — порадовал Щука. — Преступник-оборотень и Анна Морс. Создав некий иллюзорный кокон из воспоминаний Софии, дополнив его текущей жизнью, преступник видоизменял события, происходящие с Софией Зелёной семь лет назад, подстраивая их под Виолу. Другими словами — нововведение злоумышленника в том, что пина стала зрителем и исполнителем пластичного по своему сюжету спектакля, где один актёр исполнял все мужские роли. Кстати, это ответ на вопрос: почему в доме служили только оборотни.

Так вот почему Евгений Крюков знал всё, что происходило на наших встречах с Валентином! А Василий Рыжов предупреждал меня, хотя выходит, что разговаривал со мной преступник. С ума сойти! Как такое возможно?!

Щука поднялся с места, обошёл высокое кресло и упёрся в его спинку руками: