Дело кричащей ласточки. Дело встревоженной официантки. Любящая сестра

Она открыла входную дверь, вынула из сумочки ключ и вставила его в замок двери, ведущей на второй этаж. Мейсон и Пол Дрейк последовали за ней по лестнице.

На лестнице стоял затхлый, застарелый запах, который ударил им в ноздри, пока они понимались наверх. Они остановились на верхней площадке. Миссис Гудинг сказала:

— Одному только Богу известно, есть ли здесь свет. У нее есть электричество, потому что она пользуется электроплиткой, но свет ей до лампочки, все равно что его бы вообще не было.

Произнося все это, она щелкнула выключателем. Лампочка осветила небольшую спальню, обставленную по-спартански. Там был кухонный шкафчик без орнамента. Стол был придвинут к стене — так, чтобы центр комнаты был свободен для прохода. В дальнем конце комнаты, у окна, стояла кровать. Постель была не убрана, простыни измяты, а подушки сложены в одном углу кровати.

— Вот видите, о чем я говорила, — сказала миссис Гудинг. — У нее нет времени стелить постель. — Она повысила голос: — О, Эдит, э-ге-гей! Это Минерва. Где ты?

Она замолчала, дожидаясь ответа. Затем, поскольку ответа не было, она глубоко вздохнула и повторила уже громче:

— Эдит, э-ге-гей! Э-гей!

Далее миссис Гудинг заявила:

— Вы, парни, останетесь здесь. Я пойду посмотрю.

— Не можем ли мы помочь вам? — спросил Мейсон.

— Нет, не можете. Это место не приспособлено для приема гостей, и Эдит может на меня здорово рассердиться за то, что я привела вас сюда. Выходите из спальни. Идите сюда, садитесь и не двигайтесь.

Она провела их в гостиную, в которой был один-единственный удобный стул. Рядом на столе стоял радиоприемник.

— Бедняжке больше нечем заняться, как только сидеть здесь и слушать радио, — заметила миссис Гудинг. — Она знает всех актеров по голосу. И вы бы по-настоящему удивились, когда бы узнали, как хорошо эта женщина знает все новости. — Ну вот, стойте и ничего не трогайте, — напомнила миссис Гудинг.

Дрейк и Мейсон застыли в центре комнаты. Они слышали, как миссис Гудинг двигалась по квартире, время от времени выкрикивая: «Эдит, э-ге-гей, это Минерва. Где ты, Эдит? С тобой все в порядке?»

Через две-три минуты миссис Гудинг вернулась в гостиную.

— Ну, — сказала она, — ее здесь нет. Должно быть, она ушла.

— Прошу меня простить, — возразил Мейсон, — но она не могла уйти. Там на улице сторожит наш человек.

— А он ее узнает, когда увидит? — спросила миссис Гудинг.

— Да.

— Как это может быть? — не поверила та.

— Он уже видел ее раньше — несколько раз, — уклончиво ответил Мейсон. — Скажите, а в доме есть задняя дверь?

— Разумеется, здесь есть задняя дверь. Я никогда бы не позволила кому-либо поселиться в доме, в котором только один выход. Что тогда делать в случае пожара?

— А где этот запасной выход? — спросил Мейсон.

— Вниз по лестнице — он выходит в переулок. Там есть маленькое крылечко.

— А вы не смотрели на том крылечке? — спросил Мейсон.

— Нет, — ответила женщина. — Я не смотрела, но посмотрю. Ждите меня здесь.

Миссис Гудинг торопливо вышла из квартиры. Через несколько минут она вернулась и сообщила:

— Ну вот что я вам скажу — задняя дверь открыта. Видимо, она вышла в переулок через заднюю дверь.

— И что потом? — спросил Мейсон.

— Ну… — растерянно сказала миссис Гудинг.

— Да? — быстро переспросил Мейсон.

— Иногда, — выдавила миссис Гудинг, — она звонит своей подруге — той самой, которую зовут София, — и София приезжает за ней и ждет ее в переулке.

— Почему именно в переулке? — спросил Мейсон.

— Понятия не имею, — отвечала миссис Гудинг. — Я не привыкла совать нос в чужие дела. Просто один раз я вышла на заднее крыльцо, чтобы выбросить мусор, и видела, как Эдит Гиллман спускается по черной лестнице, нащупывая дорогу, и там был этот «кадиллак» с работающим мотором и с шофером за рулем. Я подумала было, что это автомобиль, взятый напрокат. Эта женщина уже наполовину поднялась по лестнице, чтобы помочь Эдит спуститься. И я слышала, как Эдит спросила: «Как дела, София?» И уж поверьте мне, это все, что я слышала. Я уверена, что больше ничего не слышала. Если она хочет скрыть, что у нее есть друзья, я не возражаю.

— Понятно, — отозвался Мейсон. И через секунду добавил: — Вы абсолютно уверены, что в данный момент ее нет в квартире?

— Я везде посмотрела, только что под кровать не заглянула.

— Тогда, — сказал Мейсон твердо, — давайте заглянем под кровать.

— Господи, да с чего бы ей оказаться под кроватью?

— Не знаю, — ответил Мейсон. — Но почему тогда она вернулась домой, вошла в квартиру через переднюю дверь, спустилась по этим неудобным ступенькам в переулок и ускользнула в автомобиле, который взяла напрокат?

— Даже если и так, это, в конце концов, не наше дело.

— В любом случае, от нас зависит убедиться, здесь она или нет, — сказал Мейсон.

— Она не станет ползать под кроватью.

— Но кто-нибудь мог ударить ее по голове и засунуть под кровать тело, — возразил Мейсон.

— Это просто чушь какая-то!

— К вашему сведению, — спокойно произнес Мейсон, — ее подруга, София Этвуд, тоже живет одна. Прошлой ночью кто-то проник к ней в дом, ударил миссис Этвуд по голове и скрылся, оставив ее лежать на полу.