Дело маленьких дьяволов

– Вернутся – обоим задницы надеру! – мрачно пообещал Роффл. Он тяжело переживал неудачу – ведь как ни крути, затея была его. Хотелось на ком-то сорвать злость.

– Все вы хороши, – бросила Олури. – Не могли договориться заранее!

– Задним умом каждый крепок, доченька! – парировал Папа.

– Того и гляди, придётся идти их искать среди ночи…

– Делать мне больше нечего! – начал заводиться Роффл. – Сами объявятся!

– Они твоя семья, между прочим! – подбоченилась Олури.

– Ага, конечно, семья… У нас тут каждый себе на уме! И вообще: как сорвём куш, я забираю свою долю и отваливаю – только вы меня и видели.

Роффл впервые решился высказать вслух заветную мечту – и теперь ожидал бурной реакции Папы. Но Ориджаба-старший не взбесился – лишь скорбно покачал головой.

– Роф, Роф… Я тебе прямо скажу, сынок: хоть ты и вымахал здоровенным детиной, в самостоятельное плавание тебе пока рановато. Ты и так-то умудряешься попасть в передрягу едва ли не каждый раз, когда выходишь на улицу; а уж с большими деньгами… И суток не протянешь, помяни моё слово. Хорошо ещё, если голову на плечах сохранишь. И вообще, Олури права: не дело это – рушить то, что столько лет строили. Мы – семья! И действовать должны сообща…

Папа ещё долго распинался, но Роффл уже не слушал, угрюмо уставившись в тарелку с остатками супа. Всё было напрасно: весь риск, вся адова работёнка, вся эта жуткая затея… Старый карманник явно вознамерился въехать в свою мечту на их шеях. А он-то, дурак, раскатал губу! Ну, ладно… Вот он для всех, значит, кто. Тупица, олух, не способный самостоятельно штаны застегнуть! Как будто это его вина, что урод из бара не пришёл на встречу… Хорошо же. Он им докажет. Посмотрим ещё, чья возьмёт… Роффл мрачно уставился на Элин. Девчонка сидела за дальним концом стола, поглощая стряпню Олури, но взгляд тотчас почувствовала – и уставилась в ответ – мрачно, словно мысли умела читать.

Ведь вот они, деньги, осознал вдруг Роффл. Сопливые и писклявые, и убежать могут, но и только. Осталось самая малость – обменять их на пачки хрустящих купюр. И у него есть подходы к фрогу, который может это сделать. Остальное – несущественно… Пока. А для начала неплохо бы наведаться в тот самый бар, да обработать кулаками лживого собутыльника… Если потребуется, он выбьет из ублюдка всё про этого Хойзе: и где живёт, и чем занимается, и сколько с него стрясти можно… Всё! И вот тогда, имея на руках все козыри, он найдёт время поразмыслить, так ли ему нужны опостылевшие «родственнички» – которые, по правде говоря, и не родня вовсе.

Решительно отодвинув тарелку, Роффл встал из-за стола.

– Куда это ты намылился? – подозрительно прищурилась Олури.

– Куда-куда… Засранцев этих искать, куда ж ещё!

«Сестрица» открыла было рот, да так ничего и не сказала. Роффл ухмыльнулся. Что, съела? Посмотрим ещё, кто здесь тупица…

* * *

Когда они влетели прямиком в объятия полицейского наряда, Гас на миг замешкался – и тут же был схвачен. У Морфи же при виде форменных мундиров сработали инстинкты коренного обитателя Весёлых Топей, отточенные многими поколениями карманников, жуликов и попрошаек. Стоило констеблю ухватить его за ворот жилетки, он резко рванулся назад и в сторону. Ветхая, выгоревшая до белизны ткань с треском порвалась. Оставив в пальцах стража порядка изрядный лоскут, Морфи со всех ног припустил обратно: инстинкт подсказывал, что в тёмном сквере шансов скрыться больше, чем на освещённой улице. За спиной топотали полицейские. Морфи швырнул им под ноги арбалет, нырнул в ворота и помчался наобум, петляя меж кустов и продираясь сквозь заросли.

Погоня приотстала: констебли не спешили ломиться напропалую, рискуя выколоть глаз некстати подвернувшейся веткой. Наконец, Морфи привалился к стволу дерева и перевёл дыхание. Огнем горели многочисленные царапины, в груди полыхал пожар. Где-то неподалёку перекликались сердитые голоса. Лазейка, вспомнил Морфи. Дыра в изгороди. Вот что мне нужно. Стараясь не шуметь, отводя руками колючие ветви, мальчишка пробрался к ограде и двинулся вдоль неё. Осторожно высунув голову, он убедился, что поблизости никого нет, и выбрался наружу.

Эта сторона сквера выходила к речке. Света редких фонарей, расположенных на другом берегу, едва хватало, чтобы не спотыкаться на каждом шагу. Морфи прикинул, где находится их жилище. Придется дать изрядного крюка, чтобы избежать возможной встречи с полицией; но лучше уж так – вырваться удалось чудом…

За Гаса Морфи не слишком переживал. Его, ясное дело, отведут в участок, но умник найдёт, что соврать. А даже если и нет – ну, продержат ночь в каталажке, а поутру всё равно отпустят: улик-то на него никаких! Правда, арбалеты… А что – арбалеты? Не заряженные ведь; имеют полное право! Может, они на охоту собирались! Аргументация слабовата, конечно; только обвинений всё равно никто выдвигать не станет… Нет, он всё сделал правильно. Разве что не успел предупредить Папу и Роффла о слежке – ну, тут уж ничего не попишешь! Надо хоть поскорее рассказать о случившемся; вдруг Папа чего и придумает. Он же ушлый…