Дело небрежного купидона

— О, конечно он любит Сельму, — воскликнула Дафна. — Как мне кажется, вначале он сам не догадывался, какое это сильное чувство, но сейчас просто мечтает о том, чтобы она согласилась стать его женой. Однако, он не хуже меня понимает, что она на это не пойдет, пока над ней висит такое страшное обвинение. Положение безвыходное, мистер Мейсон.

— Успокойтесь, Дафна, — сказал адвокат и внимательно посмотрел на сидящую напротив девушку. — Как вы считаете, ваш дядя Ди пойдет к властям и заявит о своей находке?

— Ему придется. Совесть не позволит поступить иначе. И потом, сокрытие важной улики расценивается как преступление, не так ли?

— Это зависит от обстоятельств, — сказал Мейсон.

— Каких обстоятельств?

— Зависит от личных взаимоотношений, вернее, от степени родства между двумя сторонами. Муж имеет право не выступать в качестве свидетеля против своей жены.

— Но они же не женаты, — ответила Дафна, — у дяди Ди нет жены.

— Верно, сейчас нет, — согласился Мейсон.

На несколько секунд воцарилось молчание.

— Пинки Брайер замечательный пилот, — сказал Мейсон. — У нее в конюшне целый табун первоклассных самолетов, и, в конце концов, Сельма Ансон не в тюрьме… — Мейсон резко поднялся со стула и улыбнулся ошеломленной Дафне: — Так вот, я сочувствую вашему дядюшке, но при сложившихся обстоятельствах едва ли вправе давать ему советы. Пусть решает сам…

— Мистер Мейсон, вы считаете, что дяде Ди следует…

— Вы хорошая девушка, — перебил Мейсон. — Надеюсь, слух у вас неплохой? Вы слышали, что я сказал. Могу повторить, что при сложившихся обстоятельствах, я сомневаюсь, чтобы с моей стороны можно было оказывать на него давление и что-то советовать… Мне надо возвращаться в зал заседаний, Дафна, и позаботиться о своей клиентке. Боюсь, что на нее насели газетные репортеры, жаждущие добиться интервью, пристают с вопросом, помнит ли она про разбитую тарелку, запугивают намеками на показания свидетелей не в ее пользу и заверяют, что поэтому разумнее в данной ситуации завоевать симпатию читателей газет. — Мейсон дошел до двери, обернулся и улыбнулся Дафне, которая сидела с растерянным видом. — Если увидите Пинки, передайте мой привет, — сказал он и вышел.

18

Как только судья Кроудер вернулся в зал суда, заместитель окружного прокурора сказал:

— Если Высокий Суд не возражает, я хотел бы допросить еще одного свидетеля до того, как вызову токсиколога. Поэтому я попрошу токсиколога подъехать сюда к двум часам дня. Это удобно Суду?

— Вполне, — сказал судья Кроудер. — Но если будет свободное время, заполните его, вызвав еще одного свидетеля. Я бы не хотел снижать темп разбирательства.

— Да, Ваша Честь, — согласился Дрей. — Сейчас я вызываю для дачи свидетельских показаний Милдред Арлингтон.

Милдред Арлингтон гордо вышла вперед с решительным выражением на лице, губы были сжаты в прямую линию, которая не вязалась с розовым бантиком, нарисованным помадой.

— Ваше имя Милдред Арлингтон? — спросил Дрей.

— Да, сэр.

— В каком родстве вы находитесь с Дилейном Арлингтоном?

— Я его племянница.

— Есть ли у вас еще братья и сестры?

— Нет, сэр. Я единственная дочь Оливера Арлингтона, Но у меня есть двоюродные братья и сестры, дети Дугласа Арлингтона.

— Где вы живете, мисс Арлингтон?

— Я живу в доме дяди Ди.

— Жили ли вы в доме вместе с вашим дядей, Дилейном Арлингтоном, в то время, когда был организован ужин, предшествующий смерти Вильяма Ансона?

— Да.

— На протяжении какого времени до этого события вы там проживали?

— Около пяти лет.

— Вы не замужем?

— Нет.

— Вы закончили колледж?

— Да, сэр.

— Кто предоставил вам возможность учиться?

— Дядя Ди, я имею в виду Дилейна Арлингтона.

— Вы помните события того ужина, о котором я до этого упоминал?

— Да, сэр.

— Чем вы занимались во время ужина? Что было вам поручено?

— Я выполняла работу на кухне и приготовляла салат.

— Вы готовили крабовый салат?

— Его готовила Лолита.

— Помните ли вы что-нибудь о том, как подавали крабовый салат на стол?

— Да, помню. Я сама прекрасно справлялась с этой задачей, когда миссис Ансон, то есть обвиняемая, настояла на том, чтобы помочь нам. Как мне кажется, у нее были добрые намерения, но поскольку она впервые была в нашей беседке и не знала наших порядков, то не столько помогала, сколько всем мешала, но мы мирились с этим, чтобы не показаться невежливыми.

— Помните ли вы какие-то подробности в отношении крабового салата?

— Я прекрасно помню, как она отнесла две тарелки с крабовым салатом двум мужчинам за столом.

— Кого именно вы имеете в виду? Каких мужчин?

— Дилейна Арлингтона, моего дядю, и Вильяма Ансона, покойного мужа обвиняемой. Они разговаривали о делах, поэтому уселись за один из маленьких столиков, стоящих отдельно от длинного общего стола со скамьями.

— Что именно вам запомнилось в связи с этими двумя порциями салата?