Дело незадачливого жениха. Дело сердитой плакальшицы. Дело блондинки с подбитым глазом

— О, да. Извините, что сегодня вечером, когда вы звонили, меня не было дома, мисс Мэдисон. Я хочу сказать, что предложенное вами лечение рыбок увенчалось успехом. Вы, наверное, хотите получить оставшуюся часть денег? Они приготовлены для вас. — Стаунтон мрачно отсчитал пятьдесят долларов и, не желая выдавать волнения, добавил: «Соизвольте дать расписку, мисс Мэдисон».

— Я думаю, что дело заключается несколько в ином, мистер Стаунтон, — заметил Мейсон.

— Что вы имеете в виду?

— Я имею в виду право на владение рыбками, которые находятся у вас. Не могли бы вы нам сказать, где вы их взяли?

— Конечно, я скажу, хотя это вас и не касается, — резко, скрывая испуг, ответил Стаунтон.

— Вы знаете, что эти рыбы были украдены?

— Украдены?

— Я не уверен, но есть некоторые довольно подозрительные моменты.

— Вы что, обвиняете меня?

— Совсем нет.

— Мне показалось именно так. Я слышал о вас и знаю, что вы очень опытный адвокат, мистер Мейсон. Но вы лучше следите за тем, что говорите.

Мейсон сделал гримасу, достал портсигар из кармана.

— Не желаете закурить?

— Нет, — грубо ответил Стаунтон и попятился, как будто желая закрыть дверь.

Мейсон протянул портсигар Сэлли Мэдисон и сказал Стаунтону как бы невзначай:

— Мисс Мэдисон посоветовалась со мной. Я был готов обратиться в полицию с этим делом. Это может оказаться хлопотным для вас. Но если вы предпочитаете этот путь, у меня нет возражений, — Мейсон дал прикурить Сэлли Мэдисон, а затем закурил сам.

— Все это похоже на угрозу, — ответил Стаунтон, как бы повторяя свое предыдущее обвинение.

К этому времени Мейсон почувствовал уверенность и себе. Он пустил клуб дыма в лицо Стаунтона и сказал: «Да, именно угроза».

Стаунтон отпрянул назад. Надменные утверждения Мейсона были для него неожиданностью.

— Мне не нравится ваше поведение, мистер Мейсон, и я не намерен стоять и выслушивать оскорбления.

— Все правильно, но вы свой шанс уже упустили.

— Что вы имеете в виду?

— Если бы вам нечего было скрывать по поводу этих рыбок, вы бы послали меня к черту и хлопнули дверью. Но у вас не хватило выдержки сделать это. Вас интересует, что мне известно, и вы боитесь моего следующего шага. Вы стоите в нерешительности, раздумывая, а не стоит ли закрыть дверь и позвонить человеку, который попросил вас позаботиться о рыбках.

— Мистер Мейсон, как адвокат вы без сомнения знаете, что я могу привлечь вас за клевету.

— Да, как адвокат я знаю, что правда всегда противостоит лжи. Подумайте, мистер Стаунтон, и поторопитесь. Вы собираетесь разговаривать со мной или с полицией?

— Входите.

Мейсон пропустил Сэлли Мэдисон вперед.

Из комнаты, расположенной справа, раздался женский голос: «Что случилось, дорогой?»

— Дела. Это по поводу страховки. Я пойду с ними в кабинет.

Стаунтон провел визитеров в комнату, приспособленную как кабинет: старомодная конторка, сейф, стол, около полдюжины металлических коробок. На шкафчике стоял стеклянный аквариум, наполненный водой. В нем лениво плавали две рыбы.

Мейсон хотел взглянуть на них, и в это время Стаунтон включил свет.

— Так это и есть «вуально-черные телескопы», которых иногда называют рыбами смерти?

Стаунтон промолчал. Мейсон внимательно разглядывал рыбок, их длинные плавники, их торчащие глаза, черные, как и сами рыбы.

— В них действительно есть что-то зловещее.

— Не хотите ли присесть? — нерешительно произнес Стаунтон.

Мейсон подождал, пока сядет Сэлли Мэдисон, а затем сам удобно расположился в кресле.

— Для вас было бы лучше начать эту историю с самого начала, — заметил Мейсон.

— А что вы хотите узнать?

Мейсон указал пальцем на телефон.

— Я задал свой вопрос. Последующие вопросы будет задавать полиция.

— Я не боюсь полиции. Положим, что я возьму вас на пушку, мистер Мейсон.

— Продолжайте.

— Мне нечего скрывать, и я не совершил преступления. Я принял вас в этот поздний час, так как я знаю вас и питаю определенное уважение к вашему престижному реноме, но я не позволю, чтобы меня оскорбляли.

— Кто дал вам этих рыбок?

— Именно на этот вопрос я не хочу отвечать.

Мейсон вынул сигарету изо рта, подошел к телефону, взял трубку, набрал коммутатор и сказал: «Дайте мне, пожалуйста, полицейский участок».

Стаунтон поспешно произнес: «Подождите минутку, мистер Мейсон! Вы очень спешите. Если вы в полиции выдвинете против меня обвинение, вы пожалеете об этом».

Не поворачивая головы, продолжая держать трубку в руке, Мейсон спросил:

— Кто дал вам рыбок, Стаунтон?

— Если вы хотите знать, — почти прокричал с раздражении Стаунтон, — Гаррингтон Фолкнер!

— Я так и думал, — сказал Мейсон и положил трубку.

— Итак, — продолжал вызывающе Стаунтон, — рыбы принадлежат Фолкнеру. Он просил меня подержать их здесь. Я оказываю страховые услуги компании Фолкнера — Карсона. Мне было приятно оказать ему услугу. И это не противоречит закону. Вы понимаете, какому риску вы себя подвергаете, утверждая, что рыбы были украдены и что я связан с вором?

Мейсон вернулся в кресло, скрестил свои длинные ноги, посмотрел на возмущенного Стаунтона.

— Как рыбы были доставлены к вам? В аквариуме, который стоит у вас наверху на полке?