Дело о мрачной девушке

— Это вас не касается, — отрезала она, сверкнув глазами. — Вы адвокат, которому платят, чтобы он защищал клиента, а не для того, чтобы совал нос в личные дела.

Мейсон стоял, широко расставив ноги и, улыбаясь, наблюдал за рассерженной девушкой.

— В один прекрасный день из-за вашего характера у вас могут возникнуть большие неприятности, — заметил он.

— Вы так считаете? — вспыхнула она.

— Я знаю. Вы вышли на тонкий лед. Вам следует научиться сдерживать себя и сохранять трезвую голову.

— Что вы там говорите про тонкий лед?

— Я имел в виду причину, по которой вас не стали подробно расспрашивать вчера вечером, точнее, сегодня утром.

— Какую еще причину?

— Тот факт, что вы вчера взяли бьюик без разрешения дяди и, если я правильно помню ваш рассказ, гоняли по округе, пытаясь успокоиться.

— Я всегда так делаю, — ее голос внезапно стал осторожным, — после того как разозлюсь. Таким образом я прихожу в норму.

Он продолжал ей улыбаться.

— Вы знаете, как далеко вы отъехали?

— Нет. Я каталась где-то с час. Причем на довольно высокой скорости. Я практически всегда так езжу.

— Как жаль, что спидометр был отключен, — заметил адвокат.

Она уставилась на него широко открытыми темными глазами.

— Вы это о чем? — медленно произнесла она.

— В записной книжке вашего дяди учитывалась каждая миля, пройденная бьюиком.

— В самом деле? — спросила она.

— Да, — сухо сказал Мейсон. — Он отметил, что ездил в банк. Когда он брал машину, спидометр показывал пятнадцать тысяч двести девяносто четыре и три десятых мили, а по прибытии домой — пятнадцать тысяч триста четыре и семь десятых мили.

— Ну и что?

— Когда я ходил посмотреть на показания спидометра сегодня утром, там стояли цифры пятнадцать тысяч триста четыре и семь десятых мили.

В темных глазах девушки появилась паника. Ее лицо внезапно побелело. Она попыталась поставить чашку с кофе на блюдце, но пронесла мимо. Чашка какое-то мгновение покачалась на краю подноса, а потом упала, разлив остатки кофе на ковре.

— Вы об этом не подумали, не так ли? — спросил Мейсон.

Она продолжала молча смотреть на него с побледневшим лицом и бескровными губами.

— А теперь, — вкрадчивым тоном продолжал Мейсон, — может, вы позволите повторить мой вопрос. Где вы взяли деньги, которые только что мне вручили?

— У моего дяди, — медленно ответила она.

— Перед самой его смертью?

— Перед самой его смертью.

— Перед смертью? — многозначительно переспросил адвокат.

Значение слова, на котором Мейсон сделал ударение, внезапно осенило ее.

— Вы не думаете…

Послышался стук в дверь. Вошла экономка и уставилась на них.

— Мне показалось, что что-то упало, — заявила она.

Девушка показала на чашку на полу.

— У вас замечательный слух, — многозначительно сказал Мейсон.

Миссис Мейфилд с вызовом встретила его взгляд. Ее глаза горели.

— Да, мне достались хорошие уши, и я их использую .

— Для того, чтобы подслушивать под дверью? — спросил адвокат.

— Хватит, мистер Мейсон, — прервала его Фрэн Челейн. — Я думаю, что сама в состоянии призвать к порядку прислугу, когда это требуется.

Экономка нагнулась, подняла чашку, поставила на поднос, повернулась спиной к адвокату и обратилась к Фрэнсис Челейн:

— Мне принести еще чашку с блюдцем?

— Да. И наполните кофейник горячим кофе.

Экономка взяла поднос и вышла из комнаты.

— Если я буду вести это дело, — заявил Мейсон резким тоном, — то я не хочу, чтобы вы вмешивались. Эта женщина следит за нами. Сегодня утром она пыталась меня шантажировать.

Казалось, слова адвоката мало заинтересовали девушку.

— В самом деле? — спросила она с отсутствующим видом.

Мейсон стоял, уставившись на нее сверху вниз.

— В самом деле. И я все еще жду объяснений, почему ваша скоростная прогулка на бьюике не зарегистрировалась на спидометре.

Фрэнсис спрыгнула с кресла и, полностью игнорируя присутствие адвоката, стала сбрасывать одежду со своего стройного тела.

— Что вы делаете? — спросил он.

— Собираюсь одеться и накатать какое-то количество миль на этом бьюике, идиот.

— А вы не намерены сказать мне, где находились вчера вечером во время убийства?

Девушка скинула с себя пеньюар и начала одеваться.

— Не стройте из себя дурака.

— Я окажу вам большую помощь, если буду знать все факты.

Она покачала головой.

— Уходите, — сказала девушка.

Мейсон с достоинством повернулся к выходу.

— Хорошо, — ответил он и распахнул дверь.

На пороге стояла экономка и смотрела на него недоброжелательным горящим взглядом. В уголках ее рта играла язвительная победная улыбка. В одной руке она держала чашку с блюдцем, в другой — полный кофейник.

— Спасибо, сэр, за то, что открыли дверь, — сказала она, проходя в комнату.

10

Джордж Блэкман пытался произвести впечатление. Он зачесывал волосы назад с высокого лба, был громогласным, носил пенсне на широкой черной ленте. Его можно было принять за конгрессмена или банкира, но на самом деле он был адвокатом по уголовным делам. Картинку солидности, интеллигентности и респектабельности, которую он представлял общественности, нарушала только иногда мелькающая неуверенность во взгляде.

Он через стол смотрел на Перри Мейсона.