Дело о плачущем призраке. Дело о беспокойном графе (СИ)

Катиш сперва коротко хихикнула, затем, не утерпев, заливисто рассмеялась. Евгений рассмеялся тоже. Пускай над самим собой – лишь бы ей было хорошо!

-- Вот и познакомились, -- прокомментировала Елизавета Николаевна. – Это Евгений Павлович Красилов, приват-доцент из Москвы, наследник Антонины Афанасьевны. А это Катерина Поливайло, племянница Прокофия Васильевича.

-- Катиш, -- быстро поправила девушка.

Катерина Поливайло явно ее не устраивало.

За столом Евгений начал было ухаживать за соседкой, подливая ей и подкладывая, но добился лишь того, что чуть не заляпал дивное белое платье. С этого момента Катиш взяла инициативу в собственные руки, обслуживая не только себя, но и московского гостя. Тот не протестовал, любуясь удивительной гармонией ее движений. Все у девушки получалось на редкость ловко, повседневные жесты превращались в завораживающий танец. Ну, а то, что она при этом произносит... как выразился Гамлет -- слова, слова, слова... Лучше не обращать на них внимания.

-- Георгий Михайлович спрашивает, как вам у нас понравилось.

-- А? – встрепенулся Евгений.

-- Я, вероятно, должна служить вам переводчицей, -- строго сообщила Катиш. – Остальных вы вообще не слушаете – да и меня, боюсь, невнимательно. Как вас только на службе держат?

-- Там нужно не слушать, а говорить, -- честно признался Евгений. – Хотя да... Студенты иной раз на головах ходят, а я ничего не замечаю. Филология – столь увлекательный предмет...

-- Согласна, -- кивнула Катиш, -- нет ничего прекраснее книг, особенно мистических. Ох, простите, Георгий Михайлович, я опять его отвлекла.

-- Ничего, дело молодое, -- любезно извинил Шувалов-Извицкий. – Хотелось узнать, какое впечатление произвели наши Бобровичи. Боюсь, что жалкое. После Москвы тут делать нечего.

-- Совсем наоборот, -- горячо возразил Евгений. – Мне здесь очень хорошо, и я решил остаться. Разве что, -- неожиданно вспомнил он, -- какая-то женщина горько плакала на втором этаже... ей можно помочь?

Воцарилось молчание. Гостю стало не по себе. Опять он, сам того не замечая, нарушил неписанные правила. Очевидно, о бедняжке не принято упоминать... Местная сумасшедшая, как в английском романе?

В глазах Катиш словно зажгли по огромной свече.

-- Плач бедной Параши! -- восторженно простонала она, устремив на соседа взор, от которого несчастный чуть не упал со стула. – Едва приехали – и она уже вас посетила. Вы не обычный человек, Евгений Павлович. В душе вы – мистик. Не зная про призрака, вы, тем не менее, его услышали. Вот тебе наглядное доказательство, злой скептик, материалист Андрэ! Как жаль, что ты сейчас не здесь! Ну, признали мою правоту, косные ортодоксальным христиане? – девушка победоносно оглядела присутствующих. -- Привидения существуют! Не просто существуют, а вмешиваются в дела нашего мира. Теперь никто не станет уверять, будто гибель Антонины Афанасьевны – случайность. Это рок, безжалостный рок!

Голос Катиш то стихал до шепота, то становился громче, а последняя фраза, сопровождаемая размашистым жестом, прозвучала не хуже финальной строки монолога Гамлета. Евгению даже стало стыдно за невольно вырвавшееся:

-- Разве тетушка умерла не от старости?

Он прикусил язык, да поздно. Практический вопрос снизил градус трагизма, гости с облегчением зашевелились.

Впрочем, Катиш не позволила себя сбить.

-- Антонина Афанасьевна умерла из-за близости к потустороннему, -- таинственно ответила она. – Эти люди, -- девушка небрежным кивком объединила всех, сидящих за столом, -- скрыли от вас правду и чуть не обрекли на смерть. Однако я спасу вас. Слушайте!

-- Слушаю, -- поспешно кивнул Евгений, которому настолько нравился голос, что с трудом удавалось вникать в смысл.

Неожиданно девушка всхлипнула, на глазах ее выступили слезы.

-- Это я во всем виновата, -- совершенно иным тоном, тихо и очень просто произнесла она. – Я погубила вашу тетю. Но честное слово, я не нарочно. Евгений Павлович, не ночуйте здесь, пожалуйста, уезжайте! Я боюсь. Если еще и вы из-за меня умрете, я не вынесу...

У Евгения защемило сердце.

-- Вы не можете быть виноваты! – горячо воскликнул он. – Не переживайте, прошу вас...

-- Успокойся, Катиш, -- сухо заметила Елизавета Николаевна. – Вся вина на мне. Это я посоветовала Антонине Афанасьевне изловить призрака.

-- А я его разбудила. Понимаете, Евгений Павлович... много лет назад хозяин Бобровичей надругался над крепостной актрисой Парашей. Повесившись на втором этаже, в театре, она превратилась в призрак, чье появление предсказывает смерть. Я зачем-то посетила Антонину Афанасьевну и в сильнейшем душевном порыве рассказала ей эту историю. И призрак проснулся.

-- Кочующий сюжет, -- почувствовав себя в своей стихии, констатировал ученый. -- С изменением некоторых деталей, он характерен не только для России, но и для всей Европы. Очень любопытно встретить его здесь, в русской деревне.