Дело о плачущем призраке. Дело о беспокойном графе (СИ)

-- Разве призраки кочуют? – удивился Прокофий Васильевич. – Я думал, они привязаны к месту. Параша плачет только в Бобровичах, это точно. Мы все ее слышали. Я предупреждал вашу тетушку не подниматься на второй этаж. Она не послушалась – и упала с лестницы. Призрак ее погубил. Но тут ни Катиш, ни Елизавета Николаевна не при чем. Антонина Афанасьевна была иногда очень упрямой.

-- А что говорит полиция? – заинтересовался Евгений.

-- Несчастный случай, -- пожала плечами Елизавета Николаевна. – Но коли опасаетесь ночевать в Бобровичах – милости прошу ко мне в Осинки. Места хватает.

Молодой человек оживился.

-- Человеку свойственно во всем искать знаки, относящиеся к собственной судьбе. Взять «Слово о полку Игореве». Затмение солнца трактуется автором как предсказание гибели русского войска. Сейчас «Слово» кажется наивным. Однако людская психология не изменилась. Совсем недавно наши цивилизованные сограждане готовились к концу света, с ужасом наблюдая комету Галлея.

-- Комета была предостережением, -- подтвердила взбодрившаяся Катиш. – Нас ждет катастрофа.

-- У Дон Кихота есть Санчо Панса, а у кочующих сюжетов – сниженный, почти комический вариант. Вместо астрономических явлений – домашний призрак, а конец света заменен на смерть рядового человека. Над этой теорией стоит подумать. Например, рассмотрим готический роман – и его пародийное отражение.

-- Батюшка, вы в себе?

Евгений, вздрогнув, очнулся. Прокофий Васильевич смотрел на него с нескрываемой тревогой.

-- Извините, -- смущенно выдавил молодой человек. – Увлекся.

-- Перепили, батюшка. С каждым бывает. Надо закусывать побольше, вот и будет у вас все в порядке. А второй этаж заприте от греха. Или перебирайтесь в Осинки.

-- Дом можно снести, -- предложил Куницын. – Все равно эта старая рухлядь никому не нужна. И построить современную дачу, с удобствами. Места здесь красивые. У меня есть знакомые, которые согласятся приобрести вашу землю – если, конечно, не заломите цену.

Георгий Михайлович невесело усмехнулся.

-- Похоже, остается все-таки купить Бобровичи мне. Жалею, что не успел убедить в этом Антонину Афанасьевну – глядишь, была бы еще жива. Я сохраню семейную усадьбу, однако жить здесь не стану – у меня есть Парадиз. Вот и избежим неприятностей. Что скажете, Евгений Павлович?

-- Спасибо, -- поблагодарил Евгений. – Но я не стану ничего продавать. Буду жить то в Москве, то здесь. Мне здесь безмерно нравится. А второй этаж постепенно приведу в порядок. Крепостной театр прошлого века – это так интересно!

-- Только когда помрете, не жалуйтесь, что вас не предупреждали, -- буркнул Прокофий Васильевич.

Катиш повернулась к Евгению.

-- Вы -- смелый человек. Решили вступить в контакт с неведомым?

-- Контакт с неведомым – основное занятие ученого, -- философски заметил Евгений. – Мне не привыкать.

Его не покидало ощущение, что все происходит во сне. Наяву не бывает ни плачущих призраков, ни девушек с безумными речами и плавными, умными движениями. Не бывает бесконечных березовых аллей, колоритных стариков, толкующих о былом. Только бы этот сон никогда не кончился...

-- Что там за всадник скачет? – неожиданно прервала его размышления Аделаида Федоровна. – Как писал наш великий Пушкин, кто скачет, кто мчится под хладною мглой? Настоящая английская посадка. Даже странно в здешней глуши.

Евгений хоть и содрогнулся от приписывания строк Жуковского Пушкину, однако мужественно смолчал. Хватит с него на сегодня нарушения приличий!

Елизавета Николаевна поспешно выглянула в окно.

-- Сашура, -- сообщила она, с трудом сдерживая улыбку. – Приехал-таки. Уважил старую тетушку.

Катиш взмахнула ресницами, и Евгений почувствовал, что пробужден. Потому что такие столичные фертики, увы, существуют именно наяву. Столичные, ибо неуловимый флер самоуверенности твердо свидетельствовал: новый гость -- петербуржец. Тогда почему он на лошади? Не скачет же верхом прямо оттуда – слишком далеко. Ясно – пересел в последний момент из повозки, надеясь ошеломить дам. Типичный позер, сразу видно! Лошадь белая, костюм черный. Спина ровная и свободная, голова слегка откинута назад – прямо-таки силуэт идеального всадника.

Когда племянник Елизаветы Николаевны соскочил с коня (а сделал он это с непринужденной грацией), Евгений заметил еще целый ряд неприятных черт. Например, высокий рост при гармоничном сложении и отсутствии даже намека на сутулость. Интригующую бледность лица, обрамленного темными, коротко стрижеными кудрями. Слегка косящие выразительные глаза, асимметричные брови, необычной формы нос. Рассеянный обычно филолог разглядел каждую мелочь. О, куда тут сравниться миловидному, но простоватому Андрею Зыкину! Эта птица поопаснее. Гнусный Ловелас, скучающий Дон Гуан, привыкший разбивать женские сердца! Что за нелегкая занесла его сюда?

Между тем вновь прибывший легким шагом вошел в столовую.