Дело о пропаже генератора монстров

В такие моменты отрадно сознавать, что твой босс – двухметровый йети с конечностями толщиной с древесный ствол. Одну руку он опускает тебе на плечо с такой силой, что у тебя подкашиваются ноги, а второй стучит в дверь.

– Эм, сейчас не самое подходящее время, – ты слышишь голос миссис Крик, но дверь остаётся запертой.

– Мы с помощником буквально на пару слов, – отвечает Клаус. – Мы весь день искали пропавший генератор Франклфинка, и у нас есть пара вопросов.

Миссис Крик фыркает, вздыхает и открывает дверь, однако цепочку не снимает. Её лицо пока ещё человеческое, но глаза горят диким, алчным огнём. Её нос подёргивается, а с уголка губ стекает капля слюны. Она стирает её рукой.

– Прошу вас, – говорит она. – Уже поздно.

– Мы ценим вашу сознательность, – говорит Клаус. – И не отнимем у вас много времени.

Миссис Крик закрывает дверь. Сначала ты думаешь, что она просто не хочет больше вас видеть, но потом она отстёгивает цепочку и распахивает дверь.

Миссис Крик не сильно изменилась с тех пор, как вы видели её у школы, но в её отрывистых движениях определённо прослеживается что-то волчье, а волосы сильно растрепались.

Ты замечаешь, что кожа у неё на руках пульсирует. Изнутри что-то рвётся и пытается пробиться сквозь поры. Миссис Крик проводит рукой по волосам и сгибается пополам от боли. Когда приступ проходит, она оправляется и говорит:

– Прошу прощения, это лууу… лууу… луна, понимаете. Мы не обращаемся, пока окончательно не стемнеет, но лууу… луна уже полная, и это всё несколько усложняет.

– Миссис Крик, где ваш сын?

– Наверху, но я бы не хотела, чтобы его беспокоили. Детёнышам намного труднее переносить наши ежемесячные трудности. Они ещё не привыкли. Со временем, когда ууууууже… – она собирается с силами. – Взрослые со временем адаптируются к этому, но у юных оборотней трансформация проходит сложнее.

– А ещё ему наверняка не просто из-за того, что его дразнят другие дети. Ребёнку вряд ли легко учиться в школе, где у всех его одноклассников есть особенности, а он чем-то подобным может похвастаться только раз в месяц. Монти потому и смеялся над ним, да?

– Я не знааааю, – отвечает миссис Крик.

Вы слышите, как наверху распахнулась дверь. Клаус смотрит на тебя. Миссис Крик корчится от боли, она не в состоянии что-либо сказать или сделать, пока приступ не пройдёт. Твой босс пользуется моментом и бросается вверх по лестнице, перескакивая через несколько ступенек. Ты следуешь за ним, но отстаёшь.

На полпути ты чувствуешь, как тебя хватают за лодыжку. Ты теряешь равновесие и падаешь на покрытую ковром лестницу. Ты успеваешь выставить руки вперёд, чтобы смягчить падение, но тут тебя дёргают вниз, и ты подбородком пересчитываешь все ступеньки. Морщась от боли, ты поднимаешь взгляд вверх и видишь, что Клаус стоит на вершине лестницы. Оглянувшись назад, ты видишь миссис Крик. Она уже отпустила твою лодыжку и озабоченно проверяет пуговицы на своём кардигане.

– Он сбежал, – сообщает Клаус. – Выскочил в окно.

– В этом нет ничего странного, – резко говорит миссис Крик. – Мистер Зольстааг, что вам непонятно? Мы оборотни. На небе полная луна. Выпрыгнуть из окна и убежать не значит быть виновным в преступлении. А теперь я вынуждена попросить вас уйти.

Клаус не пытается возражать, и миссис Крик выпроваживает вас из дома. Дверь за вами она закрывает тихо, но твёрдо.

– Ты в порядке? – спрашивает Клаус.

Ты киваешь. У тебя куча синяков, но с тобой и не такое случалось.

– Хорошо, – кажется, Клаус рад, что большой порции сочувствия от него не требуется.

– Всё крайне подозрительно, – говорит он. – Но я всё-таки думаю, что в случае миссис Крик это был всего лишь материнский инстинкт.

Ты потираешь подбородок. Тебе довелось не просто увидеть этот материнский инстинкт. Тебе довелось его почувствовать и узнать, что он причиняет боль.

– Бывает, что оборотни чрезмерно беспокоятся о своих детёнышах, – продолжает Клаус. – Но почему вдруг Хью так подорвался? Кого мы пойдём проверять теперь?

Это хороший вопрос, и ты радуешься, что Клаус не предложил преследовать Хью. Тебе точно не улыбается перспектива гнаться за оборотнем в полнолуние, неважно, вечером или ночью. Ты заглядываешь в свой список и видишь там три имени.

Ни секунды покоя

– Привидения – те ещё меланхолики.

Клаус останавливает машину у ворот местного кладбища. Ночь ещё не наступила, но небо уже темнеет, а растущие вокруг вековые деревья усиливают гнетущее впечатление от этого места.

– Даже если бы я умер и обернулся призраком, я бы не стал витать на кладбище, – заявляет Клаус.

Мысль о призрачном йети тебя одновременно забавляет и пугает. Тебе остаётся только радоваться, что твой босс вовсе не собирается на тот свет. Рядом с ним ты чувствуешь себя в безопасности.

Когда вы выходите из машины, облака немного рассеиваются, открывая сияющую на небе луну. Холодный ветер пробирает тебя до костей. Ты дрожишь, а судя по тому, как скулит и ёжится Ватсон, страшно сейчас не только тебе.

Вы оба дёргаетесь, услышав шорох со стороны ближайшей живой изгороди.