Дело о сумасбродной красотке. Дело о холодных как лёд руках. Королева красоты

— Обвиняемая взяла и разорванный тоже?

— Да, взяла.

. — А вы у нее отобрали этот, разорванный пакет?

— Да, я его забрал.

— Что вы сделали именно с этим пакетом в свете того, что лейтенант Трэгг нашел под телом убитого и представил в суд оторванный кусок пакета, который сейчас превратился в улику «С»?

— Вы имеете В виду позже?

— Да, после ареста, мистер Мултон.

— Я сложил обе половинки и посмотрел, совпадают ли они по линии отрыва.

— Значит, у вас есть кусок порванного пакета, который вы отобрали у обвиняемой вечером третьего числа?

— Да, сэр.

— Предъявите, пожалуйста, его суду.

Свидетель открыл свой чемоданчик и извлек из него разорванный бумажный пакет.

— Теперь, мистер Мултон, — сказал Норрис, — я дам вам'оторванный кусок пакета, который является уликой «С». И хочу, чтобы вы показали суду, совпадают ли стороны вашего обрывка пакета и оторванного куска улики «С».

Свидетель сложил обе половинки и показал их внимательно следившим за его действиями присяжным: края совпали абсолютно точно.

— Теперь, если позволит суд, — сказал Норрис, — я прошу приобщить этот второй обрывок пакета в качестве вещественного доказательства «D».

Судья Майлз испытующе посмотрел на Мейсона. Адвокат же, зная что присяжные заседатели зорко следят за ним и что этот чертов кусок пакета, так называемая косвенная улика «D», связала обвиняемую с убийством, как ни одна другая не могла бы этого сделать, старался, чтобы его голос звучал равнодушно, почти скучающе:

— Да, конечно, ваша честь. Защита не имеет возражений. Мы только оговариваем в качестве условия, что это может быть лишь одной из версий, исходя из установленных фактов.

— Принято! — кивнул судья Майлз. — Вещественное доказательство «D» будет одной из версий.

— Ну а теперь, если позволит суд, я бы попросил разрешить присяжным заседателям взять в руки вещественные доказательства «С» и «D» и посмотреть, как они совпадают.

Прежде чем Майлз успел возразить, Мейсон заявил:

— У защиты нет возражений. Мы собирались сделать то же самое: предложить присяжным посмотреть эти две половинки пакета.

Поведение и голос Мейсона свидетельствовали о том, что это не является для него неожиданностью и что он сам собирался сделать это, просто выбирал подходящий момент.

Тем временем присяжные, посмотрев внимательно на эти два бумажных куска, увидели, что края линии разрыва полностью совпадают. Они с пониманием кивали друг другу, некоторые неодобрительно качали головой, но и без слов стало понятно, какое неизгладимое впечатление все это произвело на них.

После того как присяжные вернули экспонаты суду, Роберт Норрис, как и все в зале, увидев, как подействовало на всех это столь драматическое представление улики, сказал:

— А сейчас, мистер Мултон, я хочу узнать, что вы делали после того, как взяли обвиняемую нод стражу. Немедленно, сразу после этого?

— Мы сказали ей, что намерены доставить ее в департамент полиции по подозрению в преднамеренном убийстве.

— Она что-нибудь при этом говорила?

— Она сказала, что комментариев не будет, что ее адвокат — Перри Мейсон, и если мы хотим что-нибудь узнать о деле, то должны связаться с ним.

— И как вы поступили?

— Вместе с моим напарником мы посадили ее в полицейскую машину, а я вернулся к мусорному баку, чтобы продолжить поиски.

— Вы хотели найти какие-то новые улики?

— Да.

— И что-нибудь нашли?

— Нашел.

— Где?

— На самом дне бака.

— И что это было?

— Револьвер 38-го калибра.

— Вы записали номер, этого револьвера?

— Да, записал.

— Теперь попрошу вас изучить оружие, которое нам представлено и проходит как улика «В», сопоставив его номер с записанным вами.

Свидетель Мултон вынул из кармана записную книжку, взял в руки револьвер, долго сверял каждую цифру, потом поднял голову и кивнул.

— Так что вы обнаружили? — спросил Норрис.

— Номера совпадают. Это револьвер, который я обнаружил в мусорном баке.

— Другими словами, револьвер, который вы нашли на дне мусорного бака, и есть тот револьвер, который представлен суду как вещественное доказательство?

— Да, так и есть.

Норрис торжествующе улыбнулся.

— Мистер Мултон, в каком состоянии был револьвер, когда вы его нашли?

— В цилиндре барабана револьвера не хватало только одного патрона, остальные были на месте.

— Хорошо, мистер Мултон. Скажите, вы знакомы с боевым оружием? Это входит в курс обучения полицейских, не так ли?

— Да.

— И вы знакомы с данным видом оружия: револьвером «смит-и-вессон», калибр тридцать восемь?

— Да, конечно.

— И это единственное пустое пространство от пули находилось прямо против ударного механизма?

— Совершенно верно. Это был револьвер двойного действия. Пустое пространство от пули находилось в стреляющей позиции. Совершенно ясно, что первоначально он был заряжен всеми шестью пулями. Был произведен только один выстрел, после чего пустая гильза осталась в той же позиции, в которой она находилась перед выстрелом.

— Перекрестный допрос, — победно провозгласил Норрис.

— Зачем? — спросил Мейсон, как бы удивляясь самой мысли заместителя окружного прокурора о необходимости перекрестного допроса. — У нас нет вопросов к свидетелю.