Дело о светящихся пальцах

— Как я уже говорил, брак с Натаном Бейном встретил весьма прохладное отношение ее родителей, если не сказать больше. Но она сумела настоять на своем и фактически убежала из родительского дама, связав свою судьбу с любимым и, как ей казалось, любящим человеком. Она хотела, чтобы родители уважали ее выбор. Старики же считали, что все это от неопытности, молодости и впечатлительности, что она перебесится, разберется в своем Натане и рано или поздно вернется домой. Ну а все остальное ты уже знаешь.

— Расскажи поподробнее об этих пятидесяти тысячах.

— Жили они на то, что с горем пополам зарабатывал Натан и на проценты с банковского вклада. Семнадцатого июня ей исполнилось двадцать пять лет, и в тот же день она, в соответствии с условиями завещания, получила эти пятьдесят тысяч долларов. Этим же летом, первого августа, она умерла, и ты уже знаешь при каких обстоятельствах. Наследство досталось ее законному супругу. На какое-то время Натан Бейн становится довольно богатым человеком и начинает жить на широкую ногу. Но денежки уплыли довольно быстро, особенно после того, как он полюбил бега и принялся вкладывать их в сомнительные проекты. И тогда Натан возобновил поиски новой богатой невесты и, нужно сказать, довольно быстро нашел ее. На этот раз действительно богатую. У Элизабет Бейн было в ценных бумагах и недвижимости, по крайней мере, полмиллиона долларов, а, может быть, и больше. Он рассчитывал, что ему удастся сравнительно легко наложить лапу на эти доллары, да не тут-то было — Элизабет оказалась далеко не глупенькой и самостоятельной деловой женщиной. Он не терял надежды, продолжая обхаживать ее со всех сторон, но сорвался на своих любовных шашнях. Вначале она просто подозревала его, а затем ее подозрения переросли в твердую уверенность, и тогда она лишила его малейшей доли наследства в своем завещании. Бог мой, когда суммируешь голые факты, этот Бейн выглядит сущим дьяволом во плоти, но когда видишь его в свидетельской ложе, такого смиренного, полного раскаяния, такого понятного в своих человеческих слабостях… Бьюсь об заклад, Перри, среди присяжных не один мужчина так или иначе побывал в шкуре Натана Бейна и в глубине души сочувствует ему. Скажу тебе честно, Перри, он все же сумел завоевать симпатии некоторых из членов жюри. Да, кстати, я не хочу совать нос не в свое дело, когда оно меня не касается, но сдается мне, что с этим завещанием Элизабет Бейн не все ладно, а? Есть там какое-то жульничество.

— Что ты имеешь в виду?

— Ну, во-первых, составлено оно было утром того дня перед смертью. Во-вторых, звучит оно как-то странно, я имею в виду сам текст завещания. Как будто работу над ним прервали на середине, а затем, через некоторое время, возобновили его составление, но почерк уже совершенно другой, какой-то неровный и вымученный. Экономка сообщила моей оперативнице, я тебе о ней рассказывал, что Викки Брэкстон оказала серьезный нажим на Элизабет перед ее смертью с тем, чтобы она составила завещание в их пользу, что Элизабет не соглашалась и что с большим трудом, и еще неизвестно как, ей удалось заставить сестру закончить и подписать его.

— Это пусть адвокаты Натана Бейна доказывают в суде по наследству, — подчеркнуто ровно сказал Мейсон.

— Да нет, я к тому, заметил ты, что завещание как будто прервано посередине.

Мейсон ответил гробовым молчанием.

— Ну ладно, это, в общем, не мое дело, — с затаенным лукавством сказал Дрейк. — Я вот что хочу предложить, Перри. Мои люди могли бы пустить слушок, и довести его до сведения родителей Марты Бейн о том, что их дочь была отравлена мышьяком, и посоветовать им провести эксгумацию тела их покойной дочери.

— Нет, Пол, — Мейсон отрицательно покачал головой, — если пойти этим путем, то тогда наш следующий ход не станет сюрпризом для моего большого друга Гамильтона Бюргера. Он заранее подготовится и заблаговременно возведет защитные редуты вокруг этой опасной темы бесконечными протестами и оттяжками. Нет, Пол, завтра я постараюсь усыпить бдительность окружного прокурора своей необычной покладистостью, а когда он немного расслабится, то устрою Натану Бейну перекрестный допрос первой степени. Мои вопрос насчет обстоятельств смерти его первой жены должен прозвучать совершенно неожиданно для них. Как только я затрону эту тему, беги к телефону и звони родителям Марты Бейн, расскажи им, что случилось, и убеди их поднять страшный шум, требуя эксгумации. Запомни, Пол, как только я затрону эту тему — сразу же к телефону.

— Положись на меня, — сказал Дрейк. — Мне кажется, если тебе удастся на этом сыграть, то ты сможешь разрушить образ кающегося грешника и смиренного мужа, который они стараются создать у присяжных. Если ты не сможешь сделать этого, жюри будет еще больше настроено против тебя.

— Знаю, знаю, Пол. — Мейсон сразу помрачнел. — Не береди рану, а то и так тяжело на душе.

Глава 19

Когда суд собрался на следующий день, Гамильтон Бюргер сел себя так, как будто не сомневался в неминуемой победе. Окружной прокурор открыто бросал на Перри Мейсона полные близкого триумфа взгляды.