Дело опасной вдовы. Дело о бархатных коготках. Дело любопытной новобрачной. Дело о коте привратника

— С Гаррисоном Берком меня связывает взаимная симпатия, — продолжила она. — Мы познакомились два месяца назад, но это была только симпатия, ничего больше. Мы вместе ужинали, и надо же было случиться, что там дошло до стрельбы. Если бы Гаррисон назвал полиции мое имя, его карьера бы рухнула, потому что Джордж немедленно начал бы процесс о разводе, в котором выставил бы его виноватым. Поэтому я должна была любой ценой замять это дело.

— Но ваш муж мог бы ни о чем не узнать, — заметил Мейсон. — Прокурор — джентльмен. Берк мог его попросить, и вас не вызвали бы как свидетеля.

— Вы не знаете, как они ведут дела, — возразил женщина. — Я сама всего не знаю, но к ним отовсюду поступает информация. Они покупают ее, собирают мелкие сплетни. Если какой–то человек занимает достаточно высокое положение, то они делают все, чтобы собрать о нем как можно больше сведений. Гаррисон Берк значительная фигура в политическом мире, а скоро будут выборы. Они его не любят, и Берк об этом знает. Я услышала, как мой муж разговаривал по телефону с Локком, и сразу поняла, о чем идет речь, поэтому и пришла к вам. Я хотела их купить, пока они не узнали, с кем Гаррисон был в «Бичвуд—Инн».

35

— Но если ваши отношения с Гаррисоном Берком в самом деле столь невинны, почему вы не пошли к мужу и не рассказали ему обо всем? Ведь в конце концов он скомпрометировал бы свое собственное имя.

Она покачала головой.

— Вы ничего не понимаете. Вы недооцениваете моего мужа, ваш вчерашний приход вывел его из себя. Он агрессивен и безжалостен, жаждет крови. Кроме того, он помешан на деньгах и хорошо понимает, что если я подам на развод, то ему скорее всего придется платить мне какие–то алименты. А еще адвокаты, судебные издержки — все это крепко ударит его по карману. С другой стороны, если ему удастся скомпрометировать меня, да еще если одновременно это ударит по Гаррисону Берку, то для него это будет большой выигрыш.

Мейсон наморщил лоб.

— И все–таки что–то кроется за этой высокой ценой, — заметил он. — Мне кажется, что для политического шантажа это слишком много. Вы не думаете, что ваш муж или Фрэнк Локк о чем–то догадываются?

— Нет, — уверенно ответила она.

С минуту продолжалось молчание.

— Итак, что будет делать? Заплатим требуемую цену?

— Теперь речь уже не идет ни о какой цене. Торговля кончилась. Теперь он будет бороться до конца. Он считает, что не может себе позволить никаких уступок вам, иначе вы его уничтожите. Такой уж он есть и считает, что и все остальные такие же. Он просто не сможет никому уступить, это не в его характере.

Мейсон кивнул головой.

— Что ж, раз он хочет борьбы, то я готов подставить ему свою голову. Предъявлю иск «Пикантным ведомостям», как только они назовут мое имя. Припру к стене Фрэнка Локка и заставлю его признаться, кто истинный владелец газеты. А если не захочет, тогда я предъявлю ему иск о лжесвидетельстве. Есть масса людей, которые хотели бы научить эту шайку уму–разуму.

— Нет, вы ничего не понимаете, — поспешно возразила она. — Вы не представляете, каким образом они ведут борьбу. Вы недооцениваете Джорджа. Много воды утечет, пока дело дойдет до судебного разбирательства, а они действуют быстро. Кроме того, вы не должны забывать, что я ваша клиентка. Вы должны меня защищать. А прежде чем вы что–нибудь успеете сделать, я буду скомпрометирована. Они вцепятся зубами и когтями в Берка.

Мейсон забарабанил по столу, потом произнес:

— Послушайте. Вы несколько раз давали мне понять, что ваш муж знает о Локке нечто компрометирующее. Вы тоже это знаете. Так скажите мне, и, быть может, мне удастся с помощью этого укоротить ему руки.

36

Женщина подняла глаза, лицо ее было совершеннно белым.

— Вы понимаете, что вы говорите? Понимаете, что собираетесь сделать? Во что вы хотите влезть? Они вас просто убьют! Для них это не представит никакой трудности. Они связаны с гангстерами и всякими бандитами.

Мейсон не отрывал от нее взгляда.

— Что вы знаете о Фрэнке Локке? — повторил он.

Женщина вздрогнула и опустила глаза. Она немного помолчала,

а затем выдавила из себя измученным голосом:

— Ничего.

В голосе Мейсона появилось раздражение:

— Вы снова пытаетесь меня обманывать. Вы — прирожденная мошенница и строите на этом свою жизнь. А так как вы красивы и умеете сделать невинное личико, то все до сих пор сходило вам с рук. Вы обманывали каждого мужчину, который вас любил и которого любили вы. А теперь вы попали в переделку и пытаетесь обманывать меня.

Она посмотрела на него с гневом, истинным или притворным.

— Вы не имеете права так со мной разговаривать!

— Вот как?

В течение какого–то времени они смотрели друг на друга.

— Это было на юге… — сказала она тихо.

— Что было на юге?

— Ну, эта история Локка. Не знаю точно, что и где. Знаю только, что была какая–то история и что это было на юге. Речь шла о какой–то женщине, по крайней мере, с этого началось. Чем закончилось — не знаю. Но знаю, что что–то было и что Джордж это держит кулаке. Он со всеми так поступает. Узнает о них что- то компрометирующее, а потом заставляет плясать под свою дудку.

Мейсон не спускал с нее глаз.