Дело серенького козлика

— Нет, — ответила Белкина. — Ну, то есть, жду, конечно, жду! Но… Жар-Птицу надо позвать! Позвать!

— А чего ты боишься? — настаивала Марта.

— Козла, — тихо ответила Белкина. — И… потом… ну… Боюсь.

Лиса тихо подошла, по-кошачьи потерлась боком о Белкину.

— Не бойся, малышка, — сказала она тихо, — все не так плохо.

Мирослав хмыкнул и пробормотал что-то невнятное. Марта больше угадала, чем услышала: “Все намного хуже…”, но комментировать не стала.

Судя по состоянию Белкиной, она и так понимала намного больше чем говорила вслух.

Марта глубоко вздохнула, еще раз посмотрела по сторонам и сказала:

— Надо как-то начинать…

Хотела сказать уверенно и строго, но получилось слегка растеряно. В самом деле, с чего начинать?

Легко говорить, мол, начинать… а с чего?

Мирослав кивнул и обратился к Лисе:

— Можешь снова отвести нас к тому тайнику?

Лиса вильнула хвостом.

— Могу. А вы не боитесь снова встретить его хозяина?

— Мы пришли, чтобы встретить его хозяина, — твердо сказала Марта.

Лиса посмотрела на Марту. Понять выражение морды было непросто — то ли удивлена, то ли напугана… а может, и уважение к храбрости? Хочется верить, что уважение к храбрости.

— Демон слишком силен для меня. — теперь Лиса обращалась только к Мирославу.

— Мы все вместе пойдем, — ответил тот. — Но если увидишь, что мы проигрываем — беги.

Лиса глянула на него, потом оглянулась на Марту, словно ожидала возражений. Потом поднялась, встряхнулась.

— Понятно.

Она словно стала крупнее, зубастее. Приготовилась к драке.

Марта глянула на Мирослава.

Тот тоже стал словно бы выше, в руках у него был бубен и колотушка, по коже узоры, в уши вставлены непонятные штуковины — то ли перышки, то ли листья. Настоящий африканский колдун.

Она глянула на Белкину. Та тоже распушила шерсть, оскалила желтоватые зубы, засверкала глазками. Тоже преобразовалась в свирепую зверюгу. Правда, у нее видно было, что за свирепостью таится растерянность. Словно она всем видом говорила: “Сейчас укушу! Разберусь, как это делать, и сразу укушу!”

Марта попыталась глянуть и на себя.

Зрелище не утешало — из одежды одна травяная юбочка, сам вид говорит всем вокруг о слабости и беззащитности. Оружия нет, когтей-зубов нет, и мускулатура не впечатляет.

— Может, мне хоть палку какую-то взять? — сказала она вслух и огляделась по сторонам. На миг показалось, что даже деревья смотрят на нее со злой иронией. На земле ничего похожего на дубину не валялось, а ветки были высоко и… и казалось, что деревья тоже не прочь кусаться, особенно, если на них полезет голая беспомощная девочка.

Темный Лес.

— Сейчас! Сейчас! — выкрикнула Белкина и прыгнула на ближайшее дерево.

Высоко не полезла, остановилась на стволе и что-то забормотала. Снизу почти ничего не было слышно, но Марта догадалась, что Белкина говорит с деревом о чем-то. Убеждает. Просит.

Выглядело довольно странно, но здесь непонятно, что может помочь, а что нет. Марта чувствовала, что если б она сама попробовала такой трюк, то дерево в лучшем случае высокомерно не заметило ее усилий. А в худшем?

— Да, — сказала Лиса. Она смотрела на Марту, и сейчас на морде вполне отчетливо читалась насмешка. — Здесь Темный Лес, и тех, кто не может защитить себя, здесь кушают.

— Она мой друг, — напомнил Мирослав.

— Я только объясняю очевидное, — ответила Лиса и вильнула пушистым хвостом. — Твоему другу в самом деле не стоит ходить сюда без друзей.

Мирослав тоже глянул на Марту, и видимо, увидел ее так же, как и Лиса — слабой, маленькой и беспомощной. Нахмурился, кивнул.

— Да, я слышал про такое, — сказал он. — Иногда сюда попадают люди. Наркоманы, алкоголики… Неопытные колдуны. Мало для кого это заканчивается хорошо. В реальности они просто не просыпаются.

— Как Аленушка? — спросила Марта. Она понимала правоту Лисы и Мирослава, и чувствовала некоторую обиду и досаду. В реальности она была следователем, вела расследование, командовала… а здесь стала слабым звеном.

— Но у меня все же есть своя сила… — негромко сказала она самой себе. Напомнила.

— Может, тебе стоит ей воспользоваться? — зубасто ухмыльнулась Лиса, — а не хвататься за палку, как голая обезьяна?

Марта фыркнула, и уже почти собралась позвать Белкину, чтоб она перестала пытаться убедить дерево, но тут откуда-то сверху послышался треск, и почти к ее ногам упала здоровенная палка. Сухая и крепкая дубинка.

Марта взяла ее в руку, взвесила.

— Думаю, не помешает и то и другое, — ответила она Лисе.

Та ничего не ответила, подняла голову и принюхалась.

Марта сказала:

— Если я попробую смотреть, то меня придется как-то вести.

— Нести, — поправила Лиса. — Мой Друг сядет на меня верхом и будет тебя держать. И не ронять твое грозное оружие. Не в зубах же тебя тащить!

Про Мирослава она сказала вроде бы, вполне обычно, но с особенным теплом и уважением. А вот про Марту Лиса говорила по-прежнему с легкой насмешкой.

Марта вздохнула. Похоже, придется смириться, с тем, что здесь она, в лучшем случае, на третьих ролях.

Белкина спрыгнула сюда.

— Я попросила! — сказала она. — Попросила, уговорила!

— Да, спасибо, Лена, — ответила Марта и подошла к Лисе.