Дело супруга-двоеженца. Дело о стройной тени. Дело о двойнике пожилой дамы

— Вы хорошо помните, — спросил Мейсон, — сколько раз с вами беседовали в полиции?

— О, несколько раз.

— А в окружной прокуратуре?

— Тоже несколько раз.

— В полиции не меньше десяти раз?

— Примерно столько.

— И столько же в окружной прокуратуре?

— Нет, там только пять.

— Теперь давайте посмотрим, — предложил Мейсон. — Как я понял вас, вы не были вполне уверены относительно личности женщины, когда полиция в первый раз спрашивала вас, но с течением времени вы становились все более уверены? Это правильно?

— Да.

— Вы не были уверены во время первого допроса?

— Ну… Нет, не была. Я сказала им, что не совсем уверена. Но я постоянно думала об этом и каждый раз, когда думала, вспоминала немного больше.

— То есть после каждого разговора с полицейскими вы становились все более уверены?

— Да.

— Именно в этом заключался предмет их разговоров с вами?

— Я не знаю, что такое «предмет».

— Но они провели с вами десять бесед?

— Да.

— И с каждой новой вы становились все увереннее?

— Да.

— То есть во время девятой беседы вы были менее уверены, чем во время десятой или чем сейчас.

Поднялся Гамильтон Бюргер.

— Ваша честь, — обратился он к судье, — это запугивание свидетельницы, мелкое крючкотворство, противозаконный перекрестный допрос. Получается совсем не то, что она говорила.

— Нет, именно это она и говорила, — парировал Мейсон. — Она сказала, что с ней разговаривали по меньшей мере десять раз и что после каждого разговора она становилась все более уверенной. Из этого следует, что еще после девятого разговора она была менее уверена, чем после десятого.

— Отклоняю протест, — улыбаясь, заявил судья Элмер.

Гамильтон Бюргер медленно опустился на свое место.

— Сейчас, когда протест окружного прокурора предупредил вас о возможной ловушке, вы можете ответить: во время девятого разговора вы были менее уверены в своих показаниях, чем сейчас?

— Ну, я не это имела в виду.

— Не важно, что вы имели в виду, — сказал Мейсон. — Я задал вам вопрос. Отвечайте: да или нет?

— Нет. Я была уверена уже во время девятого разговора.

— Тогда зачем был нужен десятый?

— Не знаю.

— И почему вы сказали, что с каждым последующим разговором становились все более уверены?

— Ну, я имела в виду именно время между девятым и десятым разговорами.

— Прекрасно, мы вернемся к восьмому, — сказал Мейсон. — Вы были более уверены после десятого разговора, чем после восьмого?

— Да, — раздраженно выпалила свидетельница.

— И более уверены после пятого разговора, чем после четвертого?

— Да.

— Спасибо, — сказал Мейсон. — У меня все.

Судья Элмер посмотрел на часы.

— Обвинение предполагает представить еще новые доказательства?

— Нет, ваша честь, — ответил Гамильтон Бюргер.

— Суд объявляет перерыв до двух часов дня, — заявил судья Элмер. — У меня есть небольшое дело, которое я собираюсь рассмотреть в час тридцать, но полагаю, что к двум часам оно будет разрешено, и мы сможем продолжить рассмотрение нашего дела. Судебное заседание отложено, обвиняемую препроводить к месту заключения.

Глава 12

Перри Мейсон, Делла Стрит и Пол Дрейк сидели в отдельной комнате маленького французского ресторана вблизи Дворца правосудия, где они часто обедали во время выступлений Мейсона в суде.

— Да-а, мы и прежде бывали на грани поражения, но в обеденный перерыв нам обычно удавалось концентрировать свои мысли и каким-то путем выбраться из пропасти, — оглядевшись вокруг, сказал адвокат.

— На этот фаз нам не выбраться, — мрачно произнес Дрейк. — Твоя клиентка, Перри, виновна, и более того, вероятно, она-заманила куда-то Амелию Корнинг и избавилась от нее. Держу пари, что в течение следующих двадцати четырех часов где-то будет найден труп Амелии Корнинг, и, когда его обнаружат, твою клиентку обвинят еще в одном убийстве.

— Ее могут обвинить в убийстве, но это совсем не значит, что она виновна, — сказал Мейсон.

— Перри, как ты можешь это говорить? Доказательства выстраиваются так дьявольски непогрешимо, что нет даже призрачного шанса доказать ее невиновность.

— Это потому, что ты смотришь на все происходящее глазами обвинения, — возразил Мейсон. — Давай лучше проделаем небольшую аналитическую работу. Что тебе удалось выяснить о телефонных разговорах Кена Лоури?

— Никаких звонков от него, — сказал Дрейк, — и нам не удалось проследить, звонил ли кто-нибудь ему.

— Ему звонили, — возразил Мейсон. — Мы знаем, что во всяком случае один раз ему звонили. Эндикогг Кэмпбелл. Кэмпбелл показал это под присягой. Значит, либо Кэмпбелл сказал что-то, заставившее Лоури броситься в Лос-Анджелес, или был еще один разговор после звонка Кэмпбелла. Когда мы с Деллой Стрит простились с ним, у него не было намерений ехать в Лос-Анджелес. Ему, должно быть, позвонили сразу после нашего ухода, и этот разговор заставил его отправиться в город. Мы с Деллой остановились ненадолго, чтобы позвонить тебе и выпить по чашечке, кофе. Мы добрались до «Артениума» в девятнадцать двадцать пять. Лоури просто не мог оказаться в городе намного раньше этого времени. Даже если это был срочный вызов, Он не мог попасть в город намного раньше девятнадцати сорока пяти.