Дело «Тенкилл»

Крыши на этой стороне Ньюбери соединены между собой, так что мы фактически бежим по Ньюбери на высоте четырех этажей над землей. Это направление ведет в центр, где располагаются элитные магазины «Найк», «Адидас», «Макс Мара», «Валентино», несколько спа-салонов и ресторанов быстрого питания, галереи, торгующие шедеврами за шестизначные суммы. Таким образом мы пробегаем мимо моего пентхауса и Масс-авеню. Летний Брэд уже ушёл. Окинув улицу быстрым взглядом, я вижу, что людей у пентхауса тоже нет, так что они, по всей видимости, преследуют нас. Мы доходим до третьей выкрашенной в белый цвет крыши вдали от «Трезубца», когда кто-то кричит нам, чтобы мы остановились. Мы поворачиваемся и видим, как Кафемен выбирается из люка на крыше.

Лена указывает на край крыши соседнего здания со стороны переулка, за гигантским блоком отопления и охлаждения.

– Пожарная лестница! – кричит она. Жуткое колючее платье не оставляет мне шансов, так что я поднимаю его до самых бёдер. Здесь очень жарко – август, ярко-голубое небо, раскалённая крыша. Лена стаскивает кардиган и исчезает за обогревателем/холодильником на соседней крыше. Я перепрыгиваю через кардиган, огибаю помещение и вижу, как она без колебаний бросается к пожарной лестнице этажом ниже. Позади меня, через две крыши, стоит Кафемен, так что у меня тоже нет выбора.

– Грета, прыгай! – кричит Лена, сбегая по лестнице на следующую площадку.

Я прыгаю, приземляюсь неправильно, растягиваю лодыжку, за что спасибо дерьмовым кроссовкам, и не сомневаюсь, что вывихнула её. Времени её растирать у меня нет, я, прихрамывая, спускаюсь к лестнице и вскоре понимаю, что у нас серьёзная проблема: лестницы не доходят до пола. И только что люди из пентхауса ворвались в дверь «Трезубца» и бегут к нам. На верху Кафемен, внизу два Пентхаусмена. Мы в ловушке.

Кафемен смотрит на меня и усмехается. У него светло-зелёные глаза, а чёртовы очки на макушке отзеркаливают радугу.

– Грета Винет Севилл, вы отдадите нам этот жёсткий диск и все пароли к любым его облачным копиям, и вы отдадите его сегодня же.

– Попался, засранец, – говорит Лена. Она сфотографировала его крупным планом.

– Как бы то ни было, леди, вы попали в ловушку, – говорит он и собирается прыгнуть на платформу наверху, когда его прерывает громкий сигнал, исходящий от чёрного внедорожника, который с рёвом несётся в переулок, двигаясь слишком быстро. Из водительского окна высовывается рука и втыкает сверху полицейскую мигалку; синий свет, вращаясь, отражается от красно-ржавых кирпичных стен. Пентхаус-мены поворачиваются и бегут на другой конец Масс-авеню, скрываются в кафетерии. Внедорожник тормозит прямо под площадкой, где мы застряли. Лена с трудом пытается преодолеть очередную лестницу.

Водительская дверь открывается, появляется светло-рыжая голова Летнего Брэда. Он бросает мигалку на переднее сиденье.

– У нас нет времени. Спускайтесь, даже если придётся прыгать, – говорит он.

Так что Лена прыгает. Он помогает ей спуститься на землю.

Мой ход. Я ползу по лестнице и стараюсь не думать о переломе шеи, переломе обеих ног, смерти. И, добравшись до последней перекладины, прыгаю. Я пытаюсь приземлиться всем своим весом на ту лодыжку, которая не растянута, и это ошибка, потому что я приземляюсь в наклоне и лечу головой вперёд. «Сломанная шея, мгновенная смерть», – успеваю подумать я, но падение недолгое – я тут же врезаюсь в Брэда, который пытается меня поймать. Они с Леной помогают мне подняться, мы все трое выдыхаем.

– Садитесь, – говорит он, открывая заднюю дверь машины. Лена по непонятной мне причине медлит, но потом всё-таки забирается на заднее сиденье. Я лезу за ней и понимаю, почему она задержалась – впереди сидит репортёр Самера Банерджи. Ее карие глаза широко раскрыты, веки тревожно подрагивают. Я сажусь, Брэд мчится в конец переулка, и вот мы уже выезжаем на Масс-авеню.

Самера поднимает руку и встряхивает головой, давая нам знак молчать. Я снова смотрю на Лену, и мы обмениваемся растерянными, испуганными взглядами. Моя лодыжка горит, растирание не помогает, адреналин мешает объективно оценить, что с ней произошло.

Лишь когда мы, минуя мост, въезжаем в Кембридж, Брэд замедляет ход, делает несколько поворотов, и мы растворяемся в суете Массачусетского технологического института. Самера чуть расслабляет плечи, Брэд смотрит на нас в зеркало заднего вида.

Я поворачиваюсь к Самере.

– Выходит, Брэд работает в органах под прикрытием?

– Нет, – отвечает она. – Это фальшивая мигалка, и он не из ФБР, не из ЦРУ, нет.

– Это он тебе рассказал о Ханиуэлле? Он работает на тебя? Шпионит?

– Близко, – говорит она. – Но не точно.

– Ты получила жёсткий диск, который я тебе отправил? – кричит Брэд, когда мы снижаем скорость.

– Какой жёсткий диск? – кричу я в ответ. – Чёрт возьми, какой ещё жёсткий диск, Брэд?!

– В жёлтом конверте. Вот зачем я шёл к тебе в квартиру. Когда я в пятницу отправил тебе сообщение и не получил ответа, я пошёл к тебе, чтобы всё обсудить лично. Самера собиралась прийти к нам, когда я подтвержу, что ты дома. А тут вон что!