Дело «Тенкилл»

— Грета, пожалуйста, пройдите со мной в дамскую комнату, — просит София, а потом, взглянув на мои зелёные сапоги, выдвигает ящик стола. Вынув оттуда дубликат своих чёрных туфель, она спрашивает:

— Размер шесть с половиной?

— Да, — поражённо бормочу я.

— Я же сказала, размер как раз ваш, — резюмирует Эл Рэ и уходит, не оставив мне шансов ни на вопросы, ни на излишнюю панику по поводу Парка … по поводу вообще всего.

* * *

Мы с Софией в абсолютно одинаковых нарядах входим в конференц-зал, и я вижу, что стол для совещаний стоит вдоль акцентной стены, окрашенной в цвет папоротника и покрытой узорами в виде переплетённых золотых рамок. В каждой рамке копия вердикта присяжных, на каждом написано: НЕ ВИНОВЕН, НЕ ВИНОВЕН, НЕ ВИНОВЕН, все обвинения: НЕ ВИНОВЕН. Смелое заявление для всех, кто это видит.

В остальной части конференц-зала расставлены стулья, персонал устанавливает микрофоны и телефон на большом столе из красного дерева, за которым сидит Эл Рэ в кроваво-красном кресле без подлокотников. Она видит, как я смотрю на стену победы.

— Садитесь сюда, рядом со мной. Будем звонить.

Я устраиваюсь в таком же красном кресле. София остаётся стоять в стороне.

— Хорошо. Мы звоним Тиму Котону. Я говорю. Вы молчите.

— Подождите, Эл Рэ, подождите! Я понятия не имею, что вы придумали, и мы вообще это не обсудили. Просто натянули на меня новую одежду, и я не знаю плана, но ладно, я вам верю, ладно. Я сделаю всё, что вы мне скажете. Но я боюсь сойти с ума. Всё утро — это какой-то вихрь. Они разрушили мою жизнь. Разрушили мою репутацию. Разрушили репутацию моей подруги. Они вооружены, может быть, держат в плену ни в чём не повинного человека, может быть, даже его убивают. Эл Рэ, я знаю, что им случалось убивать. Нам нужно поговорить об этом. И как видите, они собираются уничтожить все остальные улики. Я облажалась. Может быть, лучше нам начать с того, чтобы прямо сейчас отправиться в «КоКо» и захватить все серверы и жёсткие диски?

Эл Рэ поворачивается к Софии и кивает ей. София кивает в ответ в знак негласного подтверждения, поворачивается и уходит. Прежде чем я успеваю спросить, что это было, Эл Рэ набирает номер. Телефон звонит один, два, три раза, а на четвёртый Тим Котон берёт трубку.

— Тим Котон слушает, — говорит он сдержанно и сухо.

— Мистер. Котон, это Эл Рэ Райс, — произносит она медленно, размеренно и спокойно. — Я знаю, вы ждали моего звонка. Сегодня утром я оставила вам несколько сообщений. Поговорила с вашим помощником. Так что я приступаю к делу. Через полчаса начнётся пресс-конференция в моей фирме по адресу Милк-стрит, двести двенадцать, двадцать третий этаж. Рядом со мной моя клиентка, Грета Винет Севилл. Эта пресс-конференция может пройти как с вами, так и без вас. Если она пройдёт с вами, это будет очень мило, вы дадите нам понять, что ваш знаменитый партнёр в безопасности и в порядке и всё это было недоразумением. Поскольку она сейчас работает над очень конфиденциальным делом для нашего общего клиента, а вы из-за нескольких, даже не знаю, пропущенных звонков и путаницы с секретарём вообразили, что она причинит «КоКо» вред … если подумать, всё так и есть, мистер Котон. Или же эта пресс-конференция пройдёт без вас, и мы поговорим о внутреннем расследовании мисс Севилл в отношении вас, мистера Коверкота и, о ужас, бывшего вице-губернатора Ханиуэлла. Я уверена, что международная пресса, уже истекающая слюной от возможности скомпрометировать Ханиуэлла и администрацию Дэвиса, лишится лакомого кусочка. Бог ты мой, разве все репортёры не помчатся в Бостон и не примутся стучать в двери «КоКо» — бах, бах, бах? — Она произносит это «бах» очень медленно и отчётливо и в подтверждение своих слов стучит по столу. Помолчав и набрав в грудь побольше воздуха, продолжает: — И вы знаете, мистер Котон, Бостон — маленький город. Корпоративные клиенты Новой Англии не любят лишней суеты, по крайней мере, насколько я могу сказать по опыту, а я проработала здесь двадцать семь лет. Им не по сердцу фирмы, которые попадают на первые страницы газет по не самым радостным поводам. Вы в этом городе недавно, да, мистер Котон? Впрочем, о любом, кто занимается частной практикой в Бостоне меньше пятнадцати лет, можно сказать, что он здесь недавно.

Тим откашливается и начинает что-то говорить, но его останавливает другой голос, постарше.

— Эл Рэ, это Морис Коверкот. Почему бы вам не отменить эту пресс-конференцию и не поговорить с нами как юрист с юристами? Приезжайте в Пру. Мы увидимся прямо сейчас.

Эл Рэ нажимает кнопку отключения звука. Она втягивает щеки, словно собираясь вернуться на ринг для второго раунда, и снова включает звук.