Демьяновы сюжеты

– Дворовые пацаны, мягко выражаясь, его не жаловали. Самое безобидное прозвище – Рыло. Но когда он подрос – а подрос Сережкин быстро и основательно – Рыло забыли и стали называть Серым, иногда – Кувалдой. Это был намек на его кулачищи. – Янина усмехнулась, сложила пальцы обеих рук в замок и таким наивным образом продемонстрировала тяжелый кулак Сережкина. – В школе учился хорошо, поступил в технический вуз, по окончании распределился в почтовый ящик судостроительного профиля, а потом перешел ко мне в клуб руководителем кружка «Умелые руки». Поговаривали, что, покинув секретное производство, он надеялся стать выездным. Кто-то ему сказал, что в Швеции есть врачи, способные исправить его физиономию. Но скандинавская мечта так и осталась мечтой. Его уровень приобщения к секретным материалам был до такой степени особенным, что в обозримом будущем не позволял пересекать государственную границу.

Что еще? – задумался я, вспоминая слова Янины:

– С детьми общался нормально, взрослых сторонился, на девушек поглядывал, но с большой опаской. А зря! Ведь если к нему привыкнуть, то все отталкивающее в его внешности не замечаешь, – уверяла меня Янина, смущенно улыбаясь.

Когда мы прощались, она добавила:

– Вы не представляете, сколько времени и сил потребовалось, чтобы уговорить Сережкина облачиться в пирата. Для него, закомплексованного с ног до головы, этот поступок – геройский подвиг…

Как-то раз, кажется, это было в конце 80-х, я видел Янининых кукол в ЦПКиО, а до этого была короткая, неожиданная встреча с ней в Апрашке. О чем мы тогда говорили, не помню, но точно не о Сережкине.

На этом факты закончились, и я стал прикидывать варианты того, что я мог сочинить. Ведь не зря же старуха пытала меня: поженились или не поженились? Значит, была какая-то выдуманная мной, любовная линия и, может быть, даже не одна. К сожаленью, все мои версии сводились к хрестоматийному, сказочному сюжету «Красавица и чудовище». И это было странно, поскольку Янина на красавицу никак не тянула. Так обыкновенная, молодая женщина, которую в лучшем случае можно назвать симпатичной.

Ладно, черт с ним, попробуем зайти с другого бока. Достав амбарную книгу с телефонами, принялся искать номер Янины.

И вдруг, словно снег на голову, в комнату вошла Илона:

– Привет! Как дела? Не забыл про тетю Симу? – холодно спросила она.

Суетливо пошарив по карманам, я достал доллары и протянул их жене:

– Горячий привет от Лени Горкина.

– Спасибо. – Илона внимательно посмотрела на деньги: – Надеюсь, не фальшивые?

– Я тоже надеюсь, – буркнул я и закрыл телефонную книгу.

– Кого намерен вызванивать?

– Да, так, одну знакомую – бывшую студентку.

– Ну-ну, – хмыкнула она и прошлась по комнате, зачем-то оглядывая стены. Потом остановилась и, мило улыбнувшись, сказала: – Уважаемый Станислав Викторович, даю вам месяц на раздумья. Если к августу вы не очнетесь и не вернетесь к нормальной жизни…

– К сентябрю!.. – выпалил я. – Первого сентября Ленька должен мне выплатить недостающее до тысячи баксов.

Илона пристально посмотрела на меня:

– Допустим, тысяча – серьезный аргумент. Но я хотела сказать о другом. Мы с тобой муж и жена или неразговорчивые соседи?..

– Илона, я тоже об этом постоянно думаю…

– И что же ты надумал?

– Муж и жена, – твердо ответил я. – Но оба сейчас в длительных командировках. После двадцати лет совместной жизни такое бывает.

– Допустим, – хмуро сказала Илона. – Посмотрим, что будет в сентябре.

Оставшись один, я вновь открыл амбарную книгу. Довольно быстро нашел телефоны Янины: и рабочий, и домашний. Но принялся звонить только после того, как принарядившаяся Илона ушла на работу. Сказала, что у них банкет по случаю предстоящих отпусков.

В подростковом клубе ответили, что Янина давно здесь не работает. Набрал домашний. трубку взял мужчина:

– Алло!..

– Здравствуйте, Янину Павловну можно?..

– А кто ее спрашивает?

– Демьянов, Станислав Викторович, я когда-то работал в институте культуры…

– Здравствуйте, Станислав Викторович, – радостно воскликнул мужчина. – Мы с вами знакомы. Помните пирата в очках с колокольчиками? Так это я – Гена Сережкин, муж Янины Павловны…

Забегая далеко-далеко вперед, скажу так: в нулевые мы опять же случайно столкнулись нос к носу с Яниной неподалеку от Аничкова дворца. Она встречала сына после занятий, кажется, в изостудии.

Выглядела Янина ужасно, поначалу ее даже не узнал. Бледная, сутулая, дерганная, она топталась возле меня, то и дело поправляя слежавшиеся, наполовину седые волосы.

Несколько минут, через силу подбирая слова, говорили о всякой ерунде. Наконец, мне это надоело, и я зачем-то спросил:

– Как поживает супруг?

– Погуливает Сережкин, – усмехнувшись, ответила она. – Он ведь теперь симпатяга, почти Ален Делон.

– Как, Ален Делон?!. Он что, сделал пластическую операцию?

И она поведала историю чудесного преображения: