Демократическая прогрессивная партия Тайваня и поставторитарная модернизация

Если вернуться к определенному в первой главе концептуальному каркасу и сопоставить его с ситуацией складывания современной партийно-политической системы на Тайване, то можно с уверенностью сказать, что в конце XX в. страна переживала третью стадию модернизации по шкале А. Органски, в процессе которой политика адаптируется к интересам и потребностям широких слоев общества, и фрагментарно была готова к вхождению в четвертую стадию – общество изобилия. Вместе с тем политическая система страны оставалась выраженно гибридной, переходной: новые демократические начала составляли причудливые симбиозы с элементами прежнего авторитарного режима, что – если говорить уже о партийной системе – наглядным образом выразилось в господстве в ней патрон-клиентских отношений и фракционности. Причем указанные особенности были присущи обеим партиям, претендовавшим на роль главного субъекта поставторитарной модернизации, – и Гоминьдану, и ДПП. Гибридность новой тайваньской политической системы – в полном соответствии с наблюдением Т. Л. Карл и Ф. Шмиттера – заключалась также в том, что она обретала очевидную устойчивость в ситуации, когда главный пункт политической и – шире – модернизационной повестки сводился к проблеме идентичности, заключавшейся в выстраивании взаимоотношений с Китаем. Бросается в глаза и другая характерная особенность тайваньского общества как гибридного в эпоху, когда оно переживало трансформацию модернизации авторитарной в поставторитарную, – это исключительная значимость инициативной роли элиты и проводимых ею преобразований «сверху».

Обе партии, боровшиеся в 1990-х гг. за право возглавить процесс поставторитарной модернизации, задать ей направление и содержательное наполнение, несмотря на отмеченные выше фракционность и господство патрон-клиентских отношений, в целом соответствовали тем параметрам своего рода эталонных структур, которые были сформулированы в политической науке. Разумеется, какие-то из этих параметров подходили к ним больше, а какие-то – меньше. Например, отмеченное Дж. Лапаломбарой и М. Вайнером тройное предназначение партий – выработка общественного мнения для его употребления вовне, формирование повестки для внутреннего использования и создание условий для вертикальной мобильности активистов – как некое фундаментальное свойство любой политической организации было присуще и им. В равной мере и наблюдение Дж. Сартори по поводу двух релевантностей – для правящей партии («правительственной») и для оппозиции («соревновательной») – вполне применимо к Гоминьдану и ДПП в 1990-х гг., как, впрочем, и впоследствии. Зато процесс этатизации партийных институтов, к которому сводился по сути весь пафос их развития с конца XIX и до конца XX вв., именно как процесс на Тайване никогда не имел места по причине изначальной этатизированности его партийной системы. Подобный вывод применительно к Гоминьдану понятен и не требует комментариев. Но и ДПП, несмотря на свое происхождение как бы из «общественности», уже изначально предназначалась для замещения Гоминьдана в качестве правящей – то есть держащей ключевые государственные посты в центре и на местах – партии. Ее этатизация была поэтому запрограммирована, а значит, не может восприниматься как некий этап в развитии. Эти партии просто не могли не быть по терминологии М.Я. Острогорского «кокусными». Функционирование в качестве «партийной машины» по М. Веберу, чтобы держать «за горло парламентариев», было для них безальтернативным способом существования, причем не только в начальный поставторитарный период истории острова, но и позже – уже в начале текущего столетия, когда ДПП являлась правящей партией. Эти партии должны были создавать условия для функционирования своих «нотаблей» – и в этом было главное предназначение их деятельности. Точно так же ведущим тайваньским партиям несвойственна особенность, о которой много писали западные исследователи политических партий, – имитационная конкуренция. У них нет потребности добиваться «равновесия сил» по Р. Миллсу, обретать «статическое равновесие», о котором писали Р. Роуз и Д. Урвин, или устанавливать между собой «договорные отношения», зафиксированные Дж. Маджоне.

Глава 3 ДПП как субъект поставторитарной модернизации

Превращение ДПП в правящую партию

Поворотным пунктом в истории конкуренции Гоминьдана и ДПП за ведущую роль в поставторитарном развитии страны стало избрание – впервые в истории Тайваня – в марте 2000 г. кандидата ДПП Чэнь Шуйбяня президентом Китайской Республики.