Демократическая прогрессивная партия Тайваня и поставторитарная модернизация

В целом президентские выборы 2000 г. показали более сложную картину, чем та, которая до тех пор была представлена в идеологических программах соперничавших партий. Само понятие тайваньской идентичности оказалось более многогранным, расплывающимся в идентичностях отдельных этнических групп – хокло, хакка, аборигенов, переселенцев с материка. Кроме того, более явственным стало различие в электоральных предпочтениях между северной и южной частями острова. Именно южные уезды составляют с тех пор оплот электоральной поддержки ДПП.

Эволюция ДПП и партийной системы Тайваня в начале XXI в.

Победа на президентских выборах Чэнь Шуйбяня радикально изменила положение ДПП: из партии, прочно свыкшейся с ролью оппозиционной силы, она довольно неожиданно и для ее руководителей, и для ее сторонников стала фактически партией власти. Эта перемена не могла не отразиться и на риторике ее лидера, и на всем характере деятельности партии. Теперь ДПП должна была отказаться от привычной роли критика правительства и освоить новое для себя амплуа – силы, сплачивающей, интегрирующей общество и представляющей общегосударственный интерес. При этом руководство ДПП, естественно, стремилось получить все дивиденды от своего головокружительного успеха и представить приход кандидата от партии к власти как начало совершенно новой эры в истории Тайваня. Постулируя в своей инаугурационной речи резкий разрыв тайваньского общества с его прошлым, Чэнь Шуйбянь тем самым как бы приобретал моральное право если не откровенно игнорировать конституцию, то, по крайней мере, вольно обращаться с символикой прежнего государства, фактически держа курс на создание государства нового. Эта позиция стала основополагающей для политического курса ДПП в течение всех восьми лет ее правления на Тайване.

Одновременно новый президент старался позиционировать себя как представителя всех жителей острова и политика, способного консолидировать тайваньское общество. В своей инаугурационной речи он счел нужным подчеркнуть, что «мирная передача власти на Тайване – это победа всех людей и победа демократии»[166]. Обращаясь уже больше к международному сообществу, Чэнь отмечал, что успехи демократии на Тайване имеют большое значение для обеспечения безопасности в региональном масштабе. Поскольку Тайвань, заявил Чэнь, «является образцом демократии для всех китайских обществ», ему предназначено быть «защитником мира в Тихоокеанском регионе»[167]. В числе своих главных задач Чэнь назвал искоренение коррупции во власти и борьбу против сращивания администрации с организованной преступностью, повышение эффективности управления, охрану окружающей среды, глобализацию тайваньской экономики. В конце речи он сделал совсем уже откровенный реверанс в сторону КНР, призвав к примирению двух сторон Тайваньского пролива, ибо они «имеют общие культурные и исторические корни»[168].

Первая программная речь президента стала большим разочарованием для радикального крыла ДПП. Его представители единодушно сочли провозглашенный Чэнем курс изменой делу их партии. А бывший президент Ли Дэнхуэй, успевший к тому времени переквалифицироваться в ярого поборника независимости Тайваня, заявил, что Чэнь Шуйбянь «испугался Америки»[169].

Первоочередной задачей нового президента стало формирование правительства. Многие эксперты утверждали, что у ДПП нет достаточно компетентных кадров для создания в полном объеме эффективного и ответственного кабинета министров. Существовало и опасение, что обострится конфликт между фракциями партии в связи с борьбой за правительственные посты. В этих условиях Чэнь Шуйбянь благоразумно решил смягчить шок от резкой смены власти и объявил о намерении создать широкое коалиционное правительство. Так, у Чэнь Шуйбяня появлялась возможность хотя бы частично переложить на плечи новой оппозиции ответственность за экономический кризис, который, как уже было ясно в то время, неотвратимо надвигался на Тайвань. Наконец, избранный Чэнем курс был рассчитан и на углубление противоречий в лагере оппозиций. Однако идея коалиционного правительства оказалась нежизнеспособной. Министры-гоминьдановцы были исключены из партии, а в скором времени они сами подали в отставку.