Демократия — низвергнутый Бог

У княжеского государства нет естественных границ. Быть расширителем его семейного поместья является идеалом принца; он стремится оставить своему преемнику больше земли, чем он унаследовал от своего отца. Продолжать приобретать новые владения до тех пор, пока не будет столкновения с таким же или более сильным противником – это стремление царей … Князья относятся к странам не иначе как к владельцам недвижимости, которые включают его леса, луга и поля. Они продают их, они обменивают их (например, «округляют» границы); и каждый раз управление жителями тоже передается. … Земли и народы в глазах князей – только объекты княжеской собственности; первые составляют основу суверенитета, а последние – принадлежности землевладения. От людей, которые живут на «своей» земле, принц требует послушания и верности; он воспринимает их почти как свою собственность.

Если Мизес отверг княжеское государство как несовместимое с защитой прав частной собственности, то что должно заменить его? Его ответом была демократия и демократическое правительство. Однако определение демократического правительства Мизеса принципиально отличается от его разговорного значения. Мизес вырос в многонациональном государстве и болезненно воспринимал антилиберальные результаты правления большинства в этнически смешанных территориях. Вместо обычного правления большинства, демократия Мизеса означала буквально «самоопределение, своя власть, самоуправление» и, соответственно, демократическое правительство должно быть по существу добровольной организацией с добровольным членством.

«Либерализм», объяснил Мизес, никого не заставляет против его воли быть частью структуры государства. Тот, кто хочет эмигрировать, не должен сдерживаться. Когда часть людей государства хочет отказаться от союза, либерализм не мешает ему делать это. Колонии, которые хотят стать независимыми, должны удовлетворить свою нужду. Нация как органическая сущность не может быть ни увеличена, ни уменьшена из-за изменений в государствах; мир в целом не может ни побеждать, ни проигрывать от них.

Таким образом, право на самоопределение в отношении вопроса о членстве в государстве означает: когда жители конкретной территории, будь то одна деревня, целый район или ряд соседних районов, сообщают свободно проводимым плебисцитом, что они больше не хотят оставаться объединенными с государством, к которому они принадлежат, их желание должно соблюдаться. Это единственный возможный и эффективный способ предотвращения революций и международных войн … Если бы каким-либо образом это право могло быть предоставлено на самоопределение каждому отдельному человеку, это нужно было бы сделать.

Следовательно, ответ Мизеса о заверении того, что правительство будет защищать права собственности, состоит из угрозы неограниченного разделения и его собственной характеристики добровольного членства.

II

Я не хочу дальше исследовать идею Мизеса о демократическом правительстве, а вместо этого перейду к современному определению демократии и вопросу о ее совместимости с основанием либерализма: частной собственностью и ее защитой.