Читаем Демон полностью

Его улыбка сделалась еще шире, когда он пошел навестить младшего вице-президента компании в его новом кабинете. Привет. Как ты? Как жизнь? Я вдруг понял, что еще не видел твой новый кабинет, и решил: надо сходить посмотреть, пока ты не получил очередное повышение.

Они оба рассмеялись, и Дэвис поднялся из-за стола и пожал Гарри руку. Привет, Гарри. Как сам?

Отлично. Просто отлично. Ничего так помещение, он огляделся по сторонам. Картины на стенах, растения в кадках. Все как положено.

Ага, рассмеялся Дэвис. Они, наверное, решили, что младшему вице-президенту необходим дополнительный кислород.

Да, наверное. Они еще посмеялись, а потом Гарри взглянул на Дэвиса с серьезной улыбкой. А если без шуток, я просто хотел сказать, что я очень за тебя рад, и если тебе вдруг понадобится моя помощь, кричи. Я всегда рад помочь.

Спасибо, Гарри. Я очень тронут.

Значит, договорились. Они улыбнулись друг другу, Гарри похлопал Дэвиса по плечу и ушел.

Он себя чувствовал так хорошо и легко, что ему не сиделось на месте. Он не знал, что именно ему хочется сделать. Просто хочется сделать хоть что-нибудь. Что угодно.

Когда у него на столе зазвонил телефон, он схватил трубку после первого же звонка. Гарри, привет. Это Линда. Документы по Берреллу все еще у тебя?

В первый миг мысли Гарри взметнулись сумбурным вихрем, за которым он не поспевал. Он знал, что знает некую Линду, и знал, что это за документы по Берреллу, но совершенно не понимал, какая между ними может быть связь. Впрочем, через пару бесконечных секунд все встало на свои места.

Привет. Давненько не виделись. Да, документы еще у меня.

О, отлично. Они мне нужны. Сейчас я за ними приду, ладно?

Я сам принесу. Я все равно собирался идти туда, к вам. К тому же их надо было вернуть еще раньше. В общем, я уже иду. Он нашел нужные документы и очень довольный поднялся из-за стола. По крайней мере, теперь ему было что делать и куда идти. Он бы точно не усидел за столом ни минутой больше.

Пока он шел к столу Линды, у него в голове мелькали красочные картинки: как она лежит у бассейна – и он рядом с ней, – как они танцуют на вечернем банкете. Он вспомнил, как она выглядит, вспомнил свои ощущения от нее и смутно подумал, а не собирается ли ее соседка уехать из города в ближайшие дни?

Привет. Куда их положить? Он протянул ей папку с документацией.

Она тепло улыбнулась. Положи прямо на эту стопку.

Надеюсь, эта гора не обрушится, он положил папку поверх высоченной стопки бумаг. Тебя точно раздавит, а мы этого не хотим.

А уж как я не хочу… Когда-нибудь я с ними закончу, я очень надеюсь, и уберу со стола. Кстати, я слышала, ты в последнее время сидишь на работе до ночи.

Да? Кажется, кто-то общался с Луизой и Рэй, он хохотнул, в шутку погрозив ей пальцем.

Ну, да, она засмеялась, я пару раз с ними обедала.

Кстати, насчет обеда. Может быть, пообедаем завтра вместе?

Я думала, ты отказался от обедов.

Ну, он развел руки в стороны, ради тебя я сделаю исключение.

Спасибо, улыбнулась она, это очень великодушно.

Так ты же знаешь, он прижал руки к сердцу, я сама доброта.

Как я могу устоять перед таким приглашением? Она подняла руку, нет, не говори мне, я знаю: легко. Они оба рассмеялись.

Ладно, мне надо работать. Увидимся завтра.


Обед прошел замечательно. Казалось, с тех пор, как Гарри обедал в такой неспешной, спокойной обстановке, миновал уже не один год, и он даже не помнил, когда в последний раз обедал с женщиной – где и с кем, – так давно это было. Но одно он знал твердо: с кем бы он тогда ни обедал, тот обед был совсем не похож на теперешний, когда ты расслаблен и благостен – никакого давления, никаких игр, никаких сложных маневров. Самая обыкновенная, может быть, чуть поспешная трапеза в обеденный перерыв, в компании с веселой, жизнерадостной женщиной (да, назвать ее телкой или бабенкой как-то не поворачивается язык), за приятной беседой.

Ходят слухи, ты сейчас занимаешься какими-то новыми разработками.

Я даже знаю двух старых сплетниц, которые распускают все эти слухи.

Она рассмеялась вместе с ним. Похоже, Рэй и Луиза питают к тебе какой-то особый интерес.

Не ко мне одному.

Да, так и есть. Но мне они нравятся. Они очень милые и… дружелюбные. Что-то в них есть материнское, в их отношении.

Это да, хохотнул Гарри. Но мне достаточно и своей мамы, мне не нужны еще две – он вдруг рассмеялся – они наверняка уже знают, что мы обедаем вместе, и гадают, скоро ли мы поженимся.

Да, наверное, она улыбнулась, сколько ты хочешь детей?

Даже не знаю. Можно начать с десяти, а дальше – как пойдет.

Давай просто обедать, если ты не возражаешь.

Не возражаю, он рассмеялся вместе с ней, так безопаснее.

Хотя надо отдать им должное, они обе – отличный источник информации. Они знают все, что происходит в конторе, даже если оно еще только готовится произойти.

Да, он кивнул, так и есть – И, кстати, я хотел извиниться. Кажется, я тебя огорчил по дороге домой с пикника.

Ты меня огорчил? Даже не понимаю, о чем ты сейчас говоришь.

Перейти на страницу:

Все книги серии От битника до Паланика

Неоновая библия
Неоновая библия

Жизнь, увиденная сквозь призму восприятия ребенка или подростка, – одна из любимейших тем американских писателей-южан, исхоженная ими, казалось бы, вдоль и поперек. Но никогда, пожалуй, эта жизнь еще не представала настолько удушливой и клаустрофобной, как в романе «Неоновая библия», написанном вундеркиндом американской литературы Джоном Кеннеди Тулом еще в 16 лет.Крошечный городишко, захлебывающийся во влажной жаре и болотных испарениях, – одна из тех провинциальных дыр, каким не было и нет счета на Глубоком Юге. Кажется, здесь разморилось и уснуло само Время. Медленно, неторопливо разгораются в этой сонной тишине жгучие опасные страсти, тлеют мелкие злобные конфликты. Кажется, ничего не происходит: провинциальный Юг умеет подолгу скрывать за респектабельностью беленых фасадов и освещенных пестрым неоном церковных витражей ревность и ненависть, извращенно-болезненные желания и горечь загубленных надежд, и глухую тоску искалеченных судеб. Но однажды кто-то, устав молчать, начинает действовать – и тогда события катятся, словно рухнувший с горы смертоносный камень…

Джон Кеннеди Тул

Современная русская и зарубежная проза
На затравку: моменты моей писательской жизни, после которых все изменилось
На затравку: моменты моей писательской жизни, после которых все изменилось

Чак Паланик. Суперпопулярный романист, составитель многих сборников, преподаватель курсов писательского мастерства… Успех его дебютного романа «Бойцовский клуб» был поистине фееричным, а последующие работы лишь закрепили в сознании читателя его статус ярчайшей звезды контркультурной прозы.В новом сборнике Паланик проводит нас за кулисы своей писательской жизни и делится искусством рассказывания историй. Смесь мемуаров и прозрений, «На затравку» демонстрирует секреты того, что делает авторский текст по-настоящему мощным. Это любовное послание Паланика всем рассказчикам и читателям мира, а также продавцам книг и всем тем, кто занят в этом бизнесе. Несомненно, на наших глазах рождается новая классика!В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.

Чак Паланик

Литературоведение

Похожие книги

Метастазы
Метастазы

Главный герой обрывает связи и автостопом бесцельно уносится прочь . Но однажды при загадочных обстоятельствах его жизнь меняется, и в его голову проникают…Метастазы! Где молодость, путешествия и рейвы озаряют мрачную реальность хосписов и трагических судеб людей. Где свобода побеждает страх. Где идея подобна раку. Эти шалости, возвратят к жизни. Эти ступени приведут к счастью. Главному герою предстоит стать частью идеи. Пронестись по социальному дну на карете скорой помощи. Заглянуть в бездну человеческого сознания. Попробовать на вкус истину и подлинный смысл. А также вместе с единомышленниками устроить революцию и изменить мир. И если не весь, то конкретно отдельный…

Александр Андреевич Апосту , Василий Васильевич Головачев

Проза / Контркультура / Боевая фантастика / Космическая фантастика / Современная проза
День опричника
День опричника

Супротивных много, это верно. Как только восстала Россия из пепла серого, как только осознала себя, как только шестнадцать лет назад заложил государев батюшка Николай Платонович первый камень в фундамент Западной Стены, как только стали мы отгораживаться от чуждого извне, от бесовского изнутри — так и полезли супротивные из всех щелей, аки сколопендрие зловредное. Истинно — великая идея порождает и великое сопротивление ей. Всегда были враги у государства нашего, внешние и внутренние, но никогда так яростно не обострялась борьба с ними, как в период Возрождения Святой Руси.«День опричника» — это не праздник, как можно было бы подумать, глядя на белокаменную кремлевскую стену на обложке и стилизованный под старославянский шрифт в названии книги. День опричника — это один рабочий день государева человека Андрея Комяги — понедельник, начавшийся тяжелым похмельем. А дальше все по плану — сжечь дотла дом изменника родины, разобраться с шутами-скоморохами, слетать по делам в Оренбург и Тобольск, вернуться в Москву, отужинать с Государыней, а вечером попариться в баньке с братьями-опричниками. Следуя за главным героем, читатель выясняет, во что превратилась Россия к 2027 году, после восстановления монархии и возведения неприступной стены, отгораживающей ее от запада.

Владимир Георгиевич Сорокин , Владимир Сорокин

Проза / Контркультура / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза