Читаем Демон полностью

Она гнала прочь эти мысли, потому что они вызывали смятение и представлялись совершенно бессмысленными. На самом деле, она не могла даже найти причину, чтобы поверить, что все это правда. И все-таки время от времени ее накрывала волна смутного беспокойства, и она вновь начинала раздумывать и строить догадки, и в конце концов вспоминала, как сильно она любит мужа и как нежно и трепетно он относится к ней и к Гарри-младшему. Так или иначе, она всегда возвращалась к неопровержимому и бесспорному знанию, что они с Гарри любят друг друга и в итоге все будет хорошо. Обязательно будет.

Однако со временем пришло понимание, что она долго не выдержит и ей надо с кем-то поговорить. Поначалу она не хотела этого осознавать. Пока она верила, что никакой настоящей проблемы нет, не было необходимости ее обсуждать. Собственно, обсуждать было нечего. Но потом стало ясно: проблема есть, а значит, есть необходимость ее обсудить. Оставалось решить, с кем ей следует поговорить, ей не хотелось никого беспокоить, и однажды этот вопрос решился сам собой, когда ей позвонила мама. Поздоровавшись и спросив, как дела у Линды, она спросила, как дела у Гарри.

Хорошо.

А если по правде?

А почему ты спросила? Да еще так серьезно.

Потому что все очень серьезно. Каждый раз, когда я о нем спрашиваю, у меня ощущение, что ты что-то скрываешь; и в последнее время, когда мы с тобой говорим, у тебя голос сам на себя не похож. Если у вас что-то не так и ты просто не хочешь…

Нет, мама, не в этом дело…

Ты сама знаешь, я не хочу вмешиваться в твою жизнь, и если…

Я знаю, мам. И у меня нет ощущения, что ты вмешиваешься.

Если все-таки да, ты скажи, и я…

Нет, мама, честное слово… Но ты права, что-то не так. Только не между нами. Я сама толком не понимаю, в чем дело.

Как у него со здоровьем, милая? Когда он в последний раз был у врача?

Я не знаю… Со здоровьем, мне кажется, все хорошо. Но я точно не знаю.

В чем конкретно проблема?

В том-то и дело, мама, я просто не знаю. Иногда все нормально, а иногда он становится нервным, и дерганым, и… я даже не знаю… как будто что-то его тревожит. Не знаю, как объяснить, мам. Это скорее на уровне ощущений. Как я уже говорила, иногда он становится раздражительным – ничего страшного, пойми меня правильно, – просто я не понимаю причину.

Милая, я понимаю твое беспокойство, но тебе не надо его защищать от меня. Я не собираюсь его обвинять за то, что ничто человеческое ему не чуждо.

Они обе рассмеялись, и Линда почувствовала, как напряжение, долго копившееся внутри, потихоньку ее отпускает. Я вовсе не думала, что ты набросишься на него, мам, я просто…

Я знаю, милая, ты не хочешь, чтобы кто-то подумал, что в идеальном мужчине, за которого ты вышла замуж, есть какой-то изъян.

Они опять засмеялись, и на этот раз Линда смеялась по-настоящему. Ладно, мама, твоя взяла.

Знаешь, милая, мы с твоим папой женаты… страшно сказать, сколько лет… и это были счастливые годы, по большей части. Однако наша совместная жизнь не всегда была тихой и безмятежной. Временами твой папа бывает… как бы это помягче сказать… тем еще сукиным сыном.

Линда так хохотала, что чуть не впала в истерику. Ой, мама, ты невозможная. Она никак не могла отсмеяться.

Ну, если цитировать вас, молодых, я говорю все как есть. Ты вот лучше скажи, вы с ним точно не ссоритесь и что у вас…

Нет, мама. Честное слово. Мы не ссоримся, нет. Сказать по правде, я сама не понимаю, в чем дело. Просто Гарри сам на себя не похож. А больше я ничего не знаю.

Когда вы в последний раз где-то были вдвоем?

Ну, мы ходили в кино. Пару недель назад.

Нет, я имею в виду, когда вы куда-нибудь ездили. Вместе. Только вдвоем.

О Боже. Я даже не знаю. Наверное…

Если ты говоришь «наверное», значит, это было уже очень давно.

Линда рассмеялась. Это прямо афоризм доморощенной житейской мудрости.

Может быть, милая, может быть. Но на этом и держится крепость семьи. Мама тоже хихикнула. В общем, слушай, что вам надо сделать. Съездить куда-то вдвоем. Куда-то, где вы еще не были. И достаточно далеко, чтобы полностью сменить обстановку.

Мысль отличная, мам. Честное слово. Мне нравится.

И не затягивай слишком долго. Чем скорее, тем лучше.

Да, мам. При первой возможности.

Линда весь день размышляла, куда им поехать, а когда за окном полил серый, холодный дождь, она нашла объявление в газете, объявление Ямайского туристического бюро, и решила, что она с удовольствием съездила бы на солнечную Ямайку и что сегодня как раз подходящее время, чтобы об этом заговорить. Она сложила газету объявлением вверх и положила ее поближе.

Вечером, когда Гарри вернулся с работы, стряхнул с плаща капли дождя и плюхнулся в кресло, она показала ему объявление с большой фотографией ямайского пляжа, даже не разбираясь, в каком он пришел настроении.

Выглядит просто чудесно, скажи.

Да. В такую погоду даже Майами-Бич покажется сказкой.

Она рассмеялась. Погода все-таки не настолько паршивая. Но у меня есть идея.

Какая идея?

Почему бы нам… не слетать туда вместе на пару дней? Мы вдвоем… ты и я. Белые песчаные пляжи…

А? Что?

Синее небо, изумрудное море…

Ты о чем?

Перейти на страницу:

Все книги серии От битника до Паланика

Неоновая библия
Неоновая библия

Жизнь, увиденная сквозь призму восприятия ребенка или подростка, – одна из любимейших тем американских писателей-южан, исхоженная ими, казалось бы, вдоль и поперек. Но никогда, пожалуй, эта жизнь еще не представала настолько удушливой и клаустрофобной, как в романе «Неоновая библия», написанном вундеркиндом американской литературы Джоном Кеннеди Тулом еще в 16 лет.Крошечный городишко, захлебывающийся во влажной жаре и болотных испарениях, – одна из тех провинциальных дыр, каким не было и нет счета на Глубоком Юге. Кажется, здесь разморилось и уснуло само Время. Медленно, неторопливо разгораются в этой сонной тишине жгучие опасные страсти, тлеют мелкие злобные конфликты. Кажется, ничего не происходит: провинциальный Юг умеет подолгу скрывать за респектабельностью беленых фасадов и освещенных пестрым неоном церковных витражей ревность и ненависть, извращенно-болезненные желания и горечь загубленных надежд, и глухую тоску искалеченных судеб. Но однажды кто-то, устав молчать, начинает действовать – и тогда события катятся, словно рухнувший с горы смертоносный камень…

Джон Кеннеди Тул

Современная русская и зарубежная проза
На затравку: моменты моей писательской жизни, после которых все изменилось
На затравку: моменты моей писательской жизни, после которых все изменилось

Чак Паланик. Суперпопулярный романист, составитель многих сборников, преподаватель курсов писательского мастерства… Успех его дебютного романа «Бойцовский клуб» был поистине фееричным, а последующие работы лишь закрепили в сознании читателя его статус ярчайшей звезды контркультурной прозы.В новом сборнике Паланик проводит нас за кулисы своей писательской жизни и делится искусством рассказывания историй. Смесь мемуаров и прозрений, «На затравку» демонстрирует секреты того, что делает авторский текст по-настоящему мощным. Это любовное послание Паланика всем рассказчикам и читателям мира, а также продавцам книг и всем тем, кто занят в этом бизнесе. Несомненно, на наших глазах рождается новая классика!В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.

Чак Паланик

Литературоведение

Похожие книги

Апостолы игры
Апостолы игры

Баскетбол. Игра способна объединить всех – бандита и полицейского, наркомана и священника, грузчика и бизнесмена, гастарбайтера и чиновника. Игра объединит кого угодно. Особенно в Литве, где баскетбол – не просто игра. Религия. Символ веры. И если вере, пошатнувшейся после сенсационного проигрыша на домашнем чемпионате, нужна поддержка, нужны апостолы – кто может стать ими? Да, в общем-то, кто угодно. Собранная из ныне далёких от профессионального баскетбола бывших звёзд дворовых площадок команда Литвы отправляется на турнир в Венесуэлу, чтобы добыть для страны путёвку на Олимпиаду–2012. Но каждый, хоть раз выходивший с мячом на паркет, знает – главная победа в игре одерживается не над соперником. Главную победу каждый одерживает над собой, и очень часто это не имеет ничего общего с баскетболом. На первый взгляд. В тексте присутствует ненормативная лексика и сцены, рассчитанные на взрослую аудиторию. Содержит нецензурную брань.

Тарас Шакнуров

Контркультура