Демонический отбор. Захомутать и обезвредить

Она сбивалась и теряла нить повествования, но говорила, не замолкая. Все до единой мелочи: куда сходила, с кем общалась, где убирала, какой метелкой вычищала пыль. Не придраться. Разве что умолчала о том, что вообще-то утро провела с аристократом за рассматриванием камней. Потом якобы ключи куда-то запропастились. Она хотела  обратиться к мажордому за дубликатом, да только её схватили и бросили в камеру. Сначала допрашивал один следователь, теперь вот пришел Тьер.

А она знать не знает, где набедокурила.

— Марис, — я присела на корточки и положила ладонь на вздрагивающее плечо девушки. — Мы обе знаем, что ты соврала. Пожалуйста, будь честна со мной. Расскажи всё.

— Конечно, соврала! Кто б сомневался! — победоносно воскликнул следователь, но я цыкнула на него.

— Госпожа… я…

— Чем ещё ты занималась днем? В тот момент, когда я ушла на осмотр?

— Я… мы… я… — она склонилась к моему уху и горячо зашептала. — Мы с Питтом встретились за территорией замка. Он принес мне цветы, а потом я побежала готовиться к вашему приходу. Только он не при чем. Он внутрь не ходил!

— Что за Питт? — вот это слух у Тьера, аж завидно.

— Не трогайте его, он не виновен!!! — вскинулась служанка, готовая защищать любовь всей своей жизни. — Пожалуйста, не обвиняйте его ни в чем. Мы всего лишь минутку постояли вместе. Даже не целовались.

Эх, вот и я не целовалась. Полон дворец нецелованных баб.

— Ключи пропали после встречи с ним? Я не обвиняю, мне важно только знать время.

Девушка с сомнением кивнула. Да, она поставила цветы в вазу и хотела отправиться в мою спальню, но не обнаружила связки, которая всегда хранилась в кармашке её передника.

Я глянула на следователя, а тот понимающе причмокнул.

— Я попрошу ребят выяснить, кто таков этот Питт, — согласился он. — Что будем делать со служанкой?

— Марис, — я прижала девушку к себе и клятвенно пообещала: — Никто не обидит твоего Питта, если он невиновен. Поверь мне. Но пока на кону твоя свобода и даже жизнь. Успокойся, ясно? Если достопочтенный следователь закончил допрос, то ты пойдешь в мою спальню, где умоешься и постараешься поспать. Я приду туда чуть позже, хорошо? Мистер Тьер, мы ведь можем так поступить?

— Император не давал никаких указаний по этому поводу.

—  Я поговорю с ним сама.

В итоге истощенную морально Марис увели. Я распорядилась, чтобы её под завязку накачали успокоительными каплями, а сама осталась с Тьером: обсудить дальнейшие действия и дождаться информации по Питту.

— Виктория, ты не опасаешься держать её рядом с собой? — спросил мужчина вполне по-приятельски.

О, нет. У меня такой телохранитель под боком, что опасаться можно только его. Вон, караулит под дверью, пугает меня одним своим видом. Кажется, отвернешься, а он тебе шею свернет, чтоб наверняка никуда не делась.

Кроме того, я уверена: эта девушка не причастна ни к записке, ни к краже ключей. Считайте меня наивной дурой, но как есть.

— Как голова? — жалостливо посмотрела на повязку, обмотанную вокруг лба и макушки следователя.

— Сойдет.

— А император? Сильно ругался?

— Обещал выпороть меня и отправить служить в далекое северное селение, где есть только медведи и белые лисицы, — признался Тьер со смущением. — Но вроде как обошлось. Отныне я не соглашусь ни на одно твоё предложение. Ты опасна для всех, с кем имеешь дело. Черная вдова, вот ты кто.

Спасибо, блин, большое! Сам поперся, а виновата Виктория. Ну и ладно, мне не жалко принять на себя гнев императорский.

Я ещё отомщу.

Вскоре Тьеру сообщили, что Питт Оклинз приходится троюродным братом нашей Фай.

Кажется, я догадываюсь, кто следующим вылетит с отбора невест.

***

Фай допрашивали без меня (ясен пень, кому я там сдалась), но к обеду стало известно: она во всём созналась. Подложила записку мне не потому, что я наиболее опасная соперница, а потому что ключи Питт смог добыть только от моей спальни.

Вот так вот нос кверху задерешь, что тебя изжить со свету хотят. А это нелепое стечение обстоятельств, не более того.

—  Получается, он меня совсем не любил? Он мне клялся, что звезды с неба соберет, что камнями выложит признание в любви, а сам… —  всхлипнула глупышка-Марис, когда я рассказала ей всё.

Она сидела на полу, уткнувшись носом в колени, а я нависла над ней, понимая, что совсем не умею жалеть людей. Мне привычнее дать затрещину — как брату, —  а не сюсюкаться.

— Да ты не расстраивайся, значит, твоя вторая половинка ещё где-то ходит, — всё же потрепала её по волосам как маленькую.

— Точно? — Девушка подняла на меня заплаканное личико.

Да демон его знает. Вторые половинки особым постоянством не отличаются. Можно всю жизнь прожить, а её так и не встретить.

Или встретить, но половинка эта противится женитьбе и вообще замышляет какой-то сомнительный ритуал с твоим участием.

— Точно-точно! Гарантирую. Поверь мне, старой, прожжённой невесте.