Демонтаж

Автобус подъехал к конечной станции. Сако отыскал старый дом, недалеко от автовокзала, зашел в разбитый подъезд и пешком поднялся на четвертый этаж. Дверь открыл седой мужчина в майке, с армейской татуировкой на плече. «Я к Диане», – сказал Сако. «Она скоро освободится, – ответил мужчина, впуская его в квартиру. – Подожди на кухне». Из гостиной неслись женские стоны и шум телевизора. Девушки – в домашней одежде, в нижнем белье – проходили по прихожей. В коридор выползла девочка лет двух и изучающе посмотрела на Сако. За ней выбежала девушка в чулках, подхватила ее на руки и исчезла. На кухне Сако обнаружил еще одну девушку, лет шестнадцати, в джинсовых шортах и прозрачном лифчике. Она сидела, закинув ногу на ногу, скучающе листала глянцевый журнал и прихлебывала чай. «Ты ко мне?» – спросила она. «Нет», – ответил Сако и подошел к окну. По асфальту змеилась трещина, след землетрясения. Носилась плохо одетая детвора. Сако отвернулся от окна, оглядел девушку, газовую плиту, календарь с венецианским пейзажем. Наконец вошла женщина, брюнетка за сорок, растрепанная, с мокрыми волосами, закутанная в полотенце. «Саркис?» – «Да». – «Чаю, кофе? Или выпьешь?» – «У меня не так много времени». – «Не спросила, может, ты хотел?..» – Она кивнула на девушку в лифчике. «Нет, – покачал головой Сако. – У меня правда мало времени». – «Как хочешь», – сказала она и отослала девушку с кухни. Вошел мужчина в майке, взглядом уточнил у женщины, тот ли это человек, и протянул Сако бумажный сверток. «Умеешь пользоваться?» – спросил он. Сако уверенно кивнул. Сверток был тяжелее, чем он думал. «Он здесь, – добавила женщина, поправляя полотенце. – Сидит вечерами в бильярдном клубе, играет на автоматах. Ходит всегда в клетчатой рубашке не по размеру. Узнаешь сразу». – «Где клуб?» – спросил Сако, вынимая конверт с деньгами из внутреннего кармана куртки. Мужчина взял конверт, заглянул и молча вышел. Женщина проводила его взглядом и тихо спросила Сако: «Ты уверен?» Сако удивленно посмотрел на нее. «В чем?» – переспросил он. Женщина качнула головой и назвала адрес.

Клуб находился в бывшем ДК, пострадавшем от землетрясения. Было малолюдно: старик за дальним столом, косматый мужик в потрепанной футболке у бара и молодые парни у бильярдного стола. Сако заказал пива и ушел в уборную. Развернул сверток, переложил пистолет в карман. В уборной было грязно, жужжали мухи. Сако вернулся, сел за стол, покрытый липкой пленкой. Перед ним на стене висела афиша с Ван Даммом и флаг Арцаха. Лопоухий мальчишка, бывший за официанта, принес пиво. По радио начались новости. «Министр обороны заявляет, что ситуация в стране стабильная, однако, – говорил ведущий, – сегодня, 25 сентября 1996 года, после подведения Центризбиркомом предварительных итогов президентских выборов, начались массовые протесты оппозиции, приведшие к попытке насильственного захвата власти и кровопролитию в здании правительства. Многотысячная толпа ворвалась в парламент, но была выдворена военными на улицу; десятки людей арестованы, один человек убит». Сако допил пиво и вспомнил, что с утра ничего не ел. «Министр национальной безопасности, – продолжал ведущий, – заявил в интервью Общественному телевидению, что сегодня была предотвращена попытка государственного переворота. Он добавил, что войсковые части, в том числе танки, уже обеспечивают безопасность граждан в Ереване. Напомним, что по указу президента по всей Армении действует запрет на проведение митингов и демонстраций». Сако снова подозвал мальчишку и спросил, чтó у них есть перекусить. Только фисташки. «Принеси, – сказал Сако, – и еще пива». Мальчишка унес опустевшую кружку и вернулся с тарелкой фисташек и второй кружкой пива. «Российский МИД, – добавил ведущий, – сообщает, что президент Российской Федерации уже направил поздравительную телеграмму переизбранному президенту Армении. В телеграмме указано, что итоги выборов – цитирую – „убедительно подтвердили, что народ Армении с оптимизмом смотрит в будущее“, а также, что „народ поддержал курс на продолжение реформ во имя свободы, демократии и процветания“».