Демоверсия

В антракте они весело высыпали на улицу покурить. К Ане подошел Влад и обнял ее со спины.

– Вы очень круто все сделали.

– Спасибо.

– Только ваш танцующий мне не нравится.

– Почему?

– Дерганый он какой-то. Я бы справился лучше.

Аня повернулась и посмотрела Владу в глаза.

– Ты что, хочешь снова играть?

– Да. Пора.

Аня задумалась. Он взял ее за руку и сказал:

– Мне очень, очень нравится, как ты поешь. Вместе мы объездим весь мир!

– Понятно. Ты пьян.

– Да нет же, то есть я, конечно, пьян, но это неважно. Давай я буду играть с вами вместо этого танцующего?

Аня как-то дико глянула на него, отстранилась и пошла к группе.

– 9–

– Значит, это все? – спросила она.

– Так, – ответил Ян по-польски, стоя на пороге ее квартиры. – Жэгнай[55].

Аня крепко обняла его и прижалась носом к кожаной куртке. А потом подняла лицо и сказала:

– Подари мне что-нибудь на прощание.

Ян снял бандану и повязал Ане на шею.

Она закрыла за ним дверь, прошла на кухню и села. Перед глазами все поплыло, и она поняла, что плачет. Вытерев глаза, Аня увидела стоящий на полу маленький пакетик, в котором была трубка и коробочка с табаком. Она быстро набрала его номер.

– Ты забыл у меня трубку.

– Возвращаюсь.

Аня сразу пошла ко входу, открыла и ждала, когда он войдет. Ян тихо прикрыл дверь и сказал с улыбкой:

– Я еще кое-что запомнялэм[56].

Он пошарил в кармане и протянул ей большое красно-желтое яблоко. Потом взглянул на нее еще раз, отвернулся и ушел.

Аня стояла на пороге, не в силах закрыть, и смотрела на яблоко. Услышав, как внизу хлопнула подъездная дверь, очнулась и вернулась домой.

Пройдя на кухню, она положила яблоко на стол. Посмотрев на него, совершенно растерялась. Долго стояла на одном месте, пялясь на яблоко, и никак не могла взять в толк, что же ей теперь делать. Решила домыть посуду. Помыла три чашки и застыла над раковиной.

– Отдохни, милая, я помою посуду сам.

Она разозлилась на себя, бросила посуду и огляделась. К глазам подступали слезы, и она подняла лицо вверх, чтобы не дать им выйти наружу, и увидела, что люстра совсем грязная, надо бы помыть. Она встала на стул и раскрутила плафоны, по одному складывая их на стол. Перенесла в ванную и стала мыть плафоны под краном.

– У тебя есть что-нибудь острое?

Из-под пальцев потекла бурая вода, и Аня подумала, что, наверное, надо еще помыть окна. Она выключила воду, оставив плафон лежать в раковине, взяла средство для мытья стекол, тряпки и полотенце. Снова вошла в кухню. Застыла на секунду, увидев яблоко, но сразу же взяла себя в руки и открыла окно настежь. Было слегка прохладно, но Ане было все равно, она будто не чувствовала ветра. Брызнула на стекло средством. Мелкие голубые капли потекли вниз по стеклу.

– Все можно решить, но вот дети…

Она вспомнила, как дедушка Митя поливал огород из длинного черного шланга. Аня со Светкой смотрели, стоя за стеклом на веранде, а дедушка делал вид, что не замечает их. А потом резко оборачивался и, зажав отверстие для воды пальцем, брызгал на стекла веранды, и Аня со Светкой пугались, визжали и бросались врассыпную. Потом возвращались на то же место, а дедушка снова поливал огород, чтобы через две минуты опять неожиданно повернуться с широкой улыбкой на лице. Дедушка Митя умер раньше других родственников, и Аня его почти не помнила.

– Я еще кое-что запомнялэм.

Она смотрела на стекающие капли как-то равнодушно. Провела по ним тряпкой и стала собирать грязь со стекла. Потом насухо вытерла полотенцем, еще раз побрызгав средством. Раньше, когда она мыла стекла с мамой, они протирали их газетами. Но эти окна были пластиковыми, и газеты только царапали их – Аня пробовала.

– А ты знала, что ты – сокровище?..

Она помыла одну сторону и застыла. Потом слезла с подоконника и медленно пошла в ванную, вспомнив, что не домыла плафоны. Окно осталось открытым. Аня взяла плафон и открыла блестящий серебристый кран.

– Спасибо. Я буду носить его, не снимая.

Плафон был из очень тонкого стекла (один миллиметр – автоматически подумала Аня). Она мыла его губкой – и вдруг вспомнила, что надо закрыть окно, и домыть посуду, и плафон вдруг лопнул, вонзившись в ее пальцы. Аня сжалась от внезапной боли и тихо, одними губами заплакала:

– Я понимаю!..

* * *

Она стояла у Птичьего Древа и смотрела, как падают яблоки.

Бум.

Бум.

Бум.

Аня наклонилась и взяла одно. Надкусила, и из-под пальцев побежал прозрачный сок. Яблоко было сладким и не вполне похожим по вкусу на обычное: в нем были какие-то неуловимые ноты малины, кагора и арахисового драже в цветной глазури. Она откусила еще раз, и вдруг ей на плечо села птица и тоже стала есть это яблоко вместе с ней. Птица клевала сочную мякоть и курлыкала, шевеля сложенными крыльями. Аня подумала, что эта птица очень похожа на ту, из ее сна, только сейчас она не ест ее, а кормит. Она чуть вытянула руку, чтобы птице было удобнее клевать, и та пересела прямо на яблоко. Красная кожица стала быстро-быстро покрываться рваными белыми точками, из которых бежал сок и стекал по ладони вниз, впитываясь в землю.