День ботаника

– Ты его не разглядел?

– Какое там! Прятался за бортом и носу не казал. Мелькнул, вроде силуэт в самом центре этой светящейся дряни. Странный такой, необычный, я даже описать не возьмусь. Длинная шея, узкая голова… нет, не уверен. Может, и померещилось.

– Так его подстрелили, или нет?

– Вряд ли. Думаю, Зверя что-то отвлекло. А может и напугало. Но, клык на холодец, не тот марамой с пулемётом. Ладно, собирай свои бебехи и пошли.

– Идти-то зачем? – удивился Егор. – Дрезина же есть. Запустим движок и покатим как белые люди, со всеми удобствами.

Бич сплюнул.

– Накрылся движок. Крышка блока цилиндров треснула, я глянул, пока ты валялся в отключке. Так что придётся пешочком.

– По рельсам?

– Сначала по ним, потом придётся свернуть. Зверь ушёл вправо от путей, ну а мы двинем влево. Есть там одно местечко.

II

– Отсюда до МКАД около километра. – объяснял на ходу егерь. – Ну, может, чуть больше. Только нам туда не надо.

– А куда надо? – Егор жадно глотал ртом воздух, короткий марш-бросок совершенно его вымотал. Они шли по заросшей сплошняком улице, светя под ноги редкими вспышками фонарика-жужжалки. Кое-где тропу освещал гнилостные отсветы колоний светящихся поганок – их в этом районе Леса росло великое множество. Бич остановился и стал озираться, шаря лучом по стволам.

– Где-то здесь станция метро. Надеюсь, Зверь, кем бы он ни был, под землю не полезет. Отсидимся, пока не рассветёт, а там решим, что делать. Опять же, шмоткам надо ревизию учинить…

Имущество путников претерпело серьёзный урон. Бандиты основательно выпотрошили рюкзаки пленников. Бич, нервно озираясь по сторонам, торопил – «сколько можно возиться? Дождёшься ведь, снова явится!»

Включать фонарик они не решились, и Егор, вполголоса матерясь, вслепую шарил по доскам. Найти удалось немногое: нож, армейский котелок и главное – завёрнутый в свитер спецконтейнер. Егерь, увидав, на что ушло драгоценное время, выругался и столкнул упрямца на гравийную насыпь.

По путям они прошагали около полукилометра и по знаку егеря свернули вправо, в едва заметную прогалину между деревьями. Егор шагал впереди, рассекая плети лиан и проволочного вьюна взмахами кукри. Мачете, вместе с «Меркелем» и пальмой егеря, найти не удалось, так что пришлось разделить оскудевший арсенал на двоих. Оружие погибших бандитов Бич трогать запретил – «Я же говорил, Студент, Лес не прощает, когда кровь льют, как водицу. И тарахтелок этих он не любит, пусть уж валяются. Всё одно через пару дней плесень сожрёт. Вон, у автоматика и цевьё и рукояти, и приклад – сплошь пластик, куда он такой годен?»

С боекомплектом дела тоже обстояли неважно – в темноте егерь насобирал полдюжины патронов к винтовочному стволу штуцера и только три к верхним, «слоновьего» калибра. «Чтоб черти возле ваших сковородок шустрее поворачивались! – брюзжал он, шагая вслед за Егором. – Двадцать штук штук под хвост, половина запаса! Придётся снова заказывать у Кубика-Рубика…»

Егор пытался, было, выяснить, что это за «подходящее местечко», куда они направляются, но не добился ровным счётом ничего – напарник, разозлённый потерей драгоценных «нитроэкспрессов», лишь злобно бурчал в ответ.

– Стой! – скомандовал Бич. – По ходу, где-то здесь.

Луч жужжалки зашарил по корневищу громадного дерева. Толстенные, метра два в поперечнике, древесные питоны выворотили из грунта расколотые бетонные плиты, и в развилке корней, угадывался угольно-чёрный провал. Не иначе, сработала пресловутая егерьская чуйка – отыскать в ночном лесу укрытый кустарником лаз не сумел бы и матёрый таёжный следопыт.

– Под нами, – Бич ткнул пальцем в землю, – станция метро. Вход чуть подальше, но там всё наглухо заросло ядовитой колючкой. Но это не страшно – корни, как видишь, проломили свод, попробуем спуститься по ним. Если, конечно, там всё не затопило.

– А если затопило?

– Вылезем обратно.

III

Зал станции был залит больше, чем на треть – окна поезда, стоящего возле платформы, едва-едва выглядывали из воды. Прихотливо изогнутый корень, по которому путники спустились в пролом, продырявил один из вагонов, и по нему удалось без труда спуститься на покатую металлическую крышу.

Егор огляделся. Низкий бетонный потолок со свисающими прядями плесени, поросшие чёрным мохом стены, с которых давным-давно осыпалась декоративная плитка. Кое-где фосфоресцировали, отражаясь в мёртвой воде гроздья поганок. Луч фонарика нащупал на противоположной стене буквы: «У…ца 80…т …е…ти… Мо…ы».

– «Улица восьмисотлетия Москвы» – пояснил егерь. – Станцию открыли за год до Зелёного Прилива. Должны были раньше, да всё откладывали, в итоге, я в той жизни на ней так и не побывал.

Он настругал с корневища щепок, и развёл прямо на крыше вагона костерок. Пожарная лоза под землёй не росла, и пришлось наполнять котелок тоннельной водой, тщательно профильтровав её через сложенную втрое тряпицу.

– Ничего-ничего… – бормотал Бич, копаясь в кармашках изрядно похудевшего «Ермака». – Прокипятим, марганцовки добавим, у меня в аптечке пузырёк, как раз на такой случай.