День чёрной собаки

– Мама рассказывала, – ответил тот, продолжая смотреть на руки. – Она курьера встречала, по магазинам ведь давно не ходит, дверь открыла, а курьер спрашивает: «Это не ваш котик у порога?» Мама смотрит – сидит кот большой у самой двери и на неё смотрит. Сказала: «Нет», – забрала продукты, дверь закрыла. А минут через двадцать думает: дай проверю. Открыла дверь, а кот сидит. И стала его подкармливать. Хотя он не выглядел голодным, как мама говорила. Ухоженный такой, большой…

– Вы его видели? – Мартынов постарался перебить мужчину очень мягко, плавно, и у него получилось.

– Да, – кивнул тот. – Один раз я пришёл без предупреждения, открыл дверь своим ключом, зашёл в гостиную… Мама сидела на диване, а кот сидел у неё на коленях… даже не сидел – стоял, передние лапы поставил маме на грудь и громко урчал. Как будто разговаривал с ней… Когда я вошёл, он спрыгнул и убежал в спальню. Мама сказала, что кот боится чужих, но, знаете, он такой здоровый, что это чужие должны его бояться.

Мужчина грустно улыбнулся.

– Я нигде не увидел миски или блюдца, – объяснил участковый. – Вот и удивился.

– Кот не жил у мамы – иногда приходил. Она была ему рада.

– Вы можете его описать?

– Кота?

– Да.

– Зачем? – удивилась женщина.

На этот вопрос у Мартынова ответа не было, однако ему повезло: мужчина то ли не расслышал реплику жены, то ли решил не обращать на неё внимания и прежним, несколько отрешённым, тоном рассказал:

– Описывать, честно говоря, нечего: очень здоровый чёрный кот. Но не мейн-кун. Скорее, сибирский, мордатый такой.

– А глаза?

– Зелёные.

– Зелёные, – повторил Мартынов, припоминая ухоженного зверя из «Грязных небес», здоровенного и угольно-чёрного Бая. – Зелёные…

* * *

Известие о том, что в расследовании случился долгожданный прорыв, произвело ожидаемый фурор. Анзоров, которому Шиповник позвонил в первую очередь, сначала проорал что-то неразборчивое, затем сообщил, что идёт на доклад, и приказал держать его в курсе дела. Шиповник постарался эмоции сдержать – получилось так себе, – после звонка Анзорову выдержал короткую паузу, обдумывая дальнейшие шаги, и взял в руку распечатанную «объективку» на предполагаемую жертву.

– Шмыга Диана Станиславовна, двадцать шесть лет, уроженка Ивано-Франковска, в России восемь лет. Официальный род занятий – учащаяся.

– В двадцать шесть лет? – удивился Колыванов.

– Люди и в пятьдесят поступают, – пожал плечами Шиповник. – А у Шмыги благодаря справке из какого-то частного заведения было прекрасное обоснование пребывания в стране. – Короткая пауза. – Было… – Подполковник бросил лист бумаги на стол и протянул: – Вторая, значит, жертва определена. Что с жертвами один и три?

– Мой новый знакомый пообещал выяснить, с кем общалась Шмыга, и позвонить.

– И ещё он пообещал сдать тебе имена её постоянных клиентов, – припомнил подполковник.

– Так точно.

– Позвонит?

– Уверен.

– Почему?

– Потому что он сам пришёл.

– Насколько ему можно доверять? – подал голос Колыванов.

– Как и любому информатору, – тут же ответил Вербин. – Может ли он ошибаться? Безусловно. Сейчас лето, и Шмыга запросто могла отправиться куда-нибудь на отдых, не поставив его в известность, хотя он и уверяет, что такое невозможно. Есть ли вероятность, что он сознательно мешает расследованию? Мне кажется – нет.

– Потому что сам пришёл?

– Потому что Кровосос всех достал. А если убитые женщины действительно… гм… сотрудницы моего нового знакомого, то понятно, почему он разозлился.

– Думаешь, он поэтому пришёл?

– И поэтому тоже, – медленно ответил Вербин. – Перед тем как расстаться, я задал этот вопрос, и он сказал, что больных зверей нужно отстреливать.

– Мы их задерживаем, – строго заметил Шиповник.

– Я процитировал, – уточнил Феликс. – У этого человека свой взгляд на мир.

Обсуждать философию сутенёра подполковник не стал.

– Кровосос напрягает нас, мы нервничаем и в какой-то момент начнём напрягать бандитов. Бандиты это понимают и играют на опережение – сливают информацию, которая у них есть. Мы сразу объявили о ране на ягодице второй жертвы, но твой парень явился только сейчас. Уверен, он притормозил, чтобы получить «добро» от своих.

– Скорее всего, – поддержал шефа Гена. И посмотрел на напарника: – А ты что скажешь?

– Я скажу, что в оригинальной книге у Дракулы было три «странные сестры»: блондинка и две брюнетки. Сейчас они убиты. И исходя из заявлений Кровососа, следующей жертвой станет…

– Дракула?

– Тот, кого Кровосос назначил на эту роль, – ответил Феликс. – Следовательно, три эти девушки с ним как-то связаны.

– Полагаю, он их постоянный клиент.

– Это первое, что приходит в голову, – согласился Колыванов. – В противном случае Кровососу не было никакого смысла скрывать их личности – чтобы клиент не испугался.

– Зачем ему вообще убивать этих, как ты выражаешься, «сестёр»? – обратился к Вербину подполковник. – В чём смысл?

– Сделать красиво? – предположил Гена. – Мы ведь говорили, что Кровосос – личность творческая.