День да ночь

- Бензовозы и машины как раз заворачивали за эту высоту. Их на виду десятка два, наверно, и оставалось. А мы от поворота были еще метрах в двухстах или немного дальше. И вдруг с замыкающей нашу колонну машины (там командир второго взвода ехал) по ходу колонны - красная ракета. На марше одна красная ракета по курсу, вдоль идущей колонны означает: "Танки сзади!". Оборачиваюсь и вижу: из рощи фрицевские танки вываливают и на полном газу в нашу сторону шуруют. Сколько - не сообразил. Но много.

Ракитин опять замолчал. Пытался поточней вспомнить, что было дальше, прикидывал, что стоит говорить корреспонденту, а чего не стоит.

...На фронте случается всякое, на то она и война. От неожиданности никто не избавлен, не застрахован. Но увидеть, вдруг, у себя за спиной, группу вражеских танков - это слишком даже для опытных солдат. Если бы хоть какое-нибудь укрытие... А в чистом поле, каким бы солдат ни был опытным и отчаянным, против танков он беззащитен. Если бы иметь в запасе хоть пяток минут, чтобы орудия развернуть, под сошники подкопать, снаряды подготовить... Не было этих пяти минут.

Выход у артиллеристов был один: использовать особенности местности и свое преимущество в скорости. Рвануться вперед и укрыться за высоту. "Студебеккер" - машина с неплохой скоростью, и двести оставшихся до поворота метров для нее пустяк, секунды.

Оторваться от танков, найти подходящее место, развернуться и встретить фрицевские танки огнем. И тут уж кто кого... Такое вот грамотное и разумное решение мог принять комбат Лебедевский.

- Как в этой роще немецкие танки оказались? - спросил Бабочкин.

- Кто их знает. - Ракитин осторожно дотронулся до повязки. Опять голова разболелась. - Наш участок фронта наступал. Каждый полк старался вырваться вперед. А что осталось в тылу - не их забота. Вторые эшелоны должны подмести. Не ударным же группировкам этим заниматься... Вот у фрицев группу танков и отрезали. Они затаились. Решили подождать, пока передовая отойдет. Потом с ходу ударить по нашим тылам и прорваться. Такая шальная танковая группа много беды наделать может.

- Никто их не заметил?

- Может, издали и видели, но приняли за своих.. А если бы ту рощу как следует разведали, то взяли бы ее в колечко и прошлись "Катюшами". Фрицы бы быстро лапки подняли. И никакой находчивости не надо было нашим проявлять, никакого массового героизма.

Про "массовый героизм" и "находчивость" это Ракитин конкретно в адрес корреспондента выдал. Бабочкин понял и почувствовал себя несколько неуютно. Но проглотил.

- Почему не разведали рощу? - задал он интересный вопрос.

- Это не у меня надо спрашивать. Наше дело - танки встречать. На передовой, не в своем тылу. В тылу место занимают штабы, большое начальство. Их подальше разместили: ни автоматная очередь их там не достанет, ни снаряд. Это чтобы они спокойно думать могли и правильно решали, как нам воевать. Кто-то там не тем местом думал. Раздолбаи, понимаешь, есть в любом чине. Из-за раздолбайства мы и получили фрицевские танки у себя в тылу.

- Удрать вы от них могли?

- Могли, не могли, разве в этом дело? Могли, конечно. Но они бы от этого автобата мокрое место оставили. А без автобата худо пришлось бы всему корпусу. Танки без горючего и снарядов не танки, а мишени.

- И вы приняли бой?

- Приняли... - Ракитин задумался, прикидывал как поточней ответить. - Приняли. Но это не бой был. Не знаю, как и назвать. Просто комбат решил придержать танки и дать уйти автобату.

...На последних машинах автобата тоже увидели ракету и танки. Кто-то продублировал сигнал. Колонна пошла быстрей. Водители выдавливали из тихоходных машин все, что могли.

Капитан Лебедевский приказал шоферу тормознуть, и не успела машина по-настоящему остановиться, как он оказался на дороге, поднял руку: приказал батарее остановиться.

...Ракитин не мешкая прыгнул из кузова, за ним привычно последовал расчет.

- Ракитин! - крикнул комбат. - Обойди высотку и поднимись на нее. Ударь по танкам с фланга. Быстро! - И забыл про Ракитина: - Батарея, к бою!

Как будто все у него было заранее продумано, заранее решено и распланировано. Таким он был, комбат Лебедевский.

- Чтобы встретить танки огнем у расчетов оставались. считанные секунды, - продолжил Ракитин. - А встречать - в чистом поле. У танкистов и броня и маневр. А у орудийных расчетов ни брони, ни маневра. Любой снаряд - их снаряд, любая пуля - их пуля. Но стали разворачиваться. Только я этого уже не видел. Мне комбат приказал подняться на высотку и ударить по танкам с фланга. Отвлечь...

- Почему тебе? - спросил Бабочкин. - Тебе лично доверял или расчет ваш самый опытный?

- Ни то, ни другое. У нас в батарее все расчеты по огневой подготовке приблизительно одинаковые. А меня послал, потому что под рукой оказался, в первой машине. Оказался бы вместо меня другой - того послал бы.