День да ночь

И тут на бугор выскочил мотоцикл с коляской. За ним еще один. Мотоциклисты преследовали "студебеккер", но увидели батарею и остановились. Поняли, что машину уже не догнать, и ударили по "студеру" из ручных пулеметов. Даже отсюда были видны густые трассы очередей. Машина тут же начала сбавлять ход.

- Что же они, перебили всех? - с тоской выдохнул Хаустов.

Остальные молчали. Остальные еще надеялись, что обойдется. Но машина шла все медленней... и остановилась...

- Пулеметчиков ко мне! - приказал Кречетов.

Прибежали два солдата с ручными пулеметами.

- Уничтожить к чертовой матери!

С короткими промежутками заработали оба пулемета. Но расстояние было слишком большим, и пулеметчики, как ни старались, накрыть цель не могли.

И вдруг все увидели, что машина снова едет. Задрав кабину, она, странно виляя, ползла по дороге, волоча за собой осевший кузов.

Кречетов вскинул бинокль:

- Задние скаты пробили. Ничего, Соломин и на передних приедет. Он и не такое может.

Кречетов перевел бинокль на фрицев. Водитель второго рассматривал в бинокль линию обороны. На таком расстоянии хорошо можно было видеть солдат, роющих окопы, укрытия для пушек, и холмики свежей, желтой земли. За окопами стояли орудия, ждали, пока для них приготовят место. Вся оборона, как на ладони, хоть рисуй ее. Кречетову показалось, что мотоциклист, который сидел в первой коляске, рисует или пишет. Тот, что с биноклем, что-то говорит ему, а сидящий в коляске записывает. Зарисовывать и описывать позицию у всех на виду - это было невиданным нахальством. Но у пулеметчиков ничего не получалось.

- Липовые у нас пулеметчики, - старший лейтенант выругался. - Таких хилых пулеметчиков в базарный день на рубль две дюжины дают. Дешевле сушеных грибов.

А фрицы стояли, спокойно рассматривали позиции и, может быть, даже посмеивались над незадачливыми стрелками.

- Отставить огонь! - приказал Кречетов. - Портачи! Зря патроны переводите. Может быть, нам из орудия по ним пальнуть? - спросил он у Ракитина.

- Бронебойные у нас, - напомнил Ракитин. - Попасть, вряд ли попадем. Пугнуть можно.

- Давай! Они же смеются над нами!

- Не... надо... - прохрипел Бакурский.

Все обернулись к нему.

- Я их... достану... - Он наклонился к пулеметчику. - Дай...

Тот несмело посмотрел на Кречетова.

- Ты что за него держишься, как за девку! Просит человек пулемет - так отдай.

Солдат торопливо встал, а Бакурский лег у пулемета. Широко раскинул ноги и вжал в плечо приклад. Долго так лежал, ловил фрицев в прорезь прицела. Казалась, что мотоциклисты не дождутся, пока он начнет стрелять. Закончат свои дела, развернутся и уедут.

Старший лейтенант Кречетов уже пожалел, что не открыли огонь из орудия. А Бакурский, наконец, выпустил очередь. Короткую, всего в четыре-пять патронов. Потом еще одну. Кречетов увидел, как немец, с первого мотоцикла, выронил бинокль, перегнулся и лег на руль машины. Его напарник тут же выбрался из коляски. Наверно хотел сесть на место водителя. Ударила еще одна короткая очередь, он споткнулся, упал и уже не поднимался. Второй мотоцикл круто развернулся и скрылась за пригорком. Задержаться и помочь своим, сидевшие в нем, не решились.

Бакурский полежал еще немного, потом аккуратно поставил приклад на землю, поднялся и стал стряхивать с обмундирования пыль.

- Нормально, Бакурский! - подошел к нему Кречетов. - Пулеметчик! Владеешь пулеметом, как бог! - Он обнял Бакурского и дружески похлопал его по плечу. - Проси, чего хочешь!

- У нас... "дегтярь"... - сказал Бакурский. - Один диск...

- Ну и что?..

- Проблема... Еще один диск...

- Будет тебе диск, - решил проблему Кречетов. - Воробейчик! Отбери у этих портачей и выдай Бакурскому два диска. А пока возьми пяток бойцов из первого отделения, мотнись на машине туда, где фрицы остались. Заберешь документы и оружие. Выставишь на холме дозор. Два человека с автоматами. Пусть наблюдают. Если покажется противник - зеленая ракета. Пришлем за ними машину. Через два часа сменишь. И мотоцикл волоки. Хороший трофей, пригодится.

- Испортил я... - развел руками Бакурский. - Мотоцикл... испортил...

- Бери испорченный. У нас мастера, отремонтируют, будет лучше нового.

* * *

Отчаянно скрипя, машина доковыляла до своих, перебралась за линию обороны и со стоном остановилась метрах в пятидесяти от орудия Ракитина.

- Что-то с Соломиным не в порядке, - пробормотал Кречетов и поспешил к машине. Остальные двинулись за ним, не решаясь обогнать старшего лейтенанта.

"Студебеккеру" досталось основательно. Встречал Кречетов машины, которые были покалечены побольше чем эта. Но те притаскивали в расположение автобата буксиром на запчасти. Эта доковыляла сама. Вид у нее был еще тот. Доски заднего борта - в щепу, скаты задних колес - в лохмотья, кабина - как решето, а ветровое стекло рассыпалось в крошки. Только в пазах рамы кое-где остались неровные осколки и торчали там острыми ножами.

В кузове стоял Опарин. Он никого не окликнул, не махнул рукой. Застыл и не шевелился, будто не собирался вылезать из машины.