День да ночь

- Мы утром с сержантом Ракитиным выходили к дороге, по которой танки пойдут, у него интересная мысль появилась, - сообщил он. - Это командир первого орудия.

- Знаю. Длинный и серьезный. Голова перевязана.

- Он говорит, что хорошо бы там минное поле немцам расстелить.

- Это сообразить не трудно. Да что толку. Мин у нас нет.

- Он другое предлагает. Фугас заложить и взорвать его под первым танком, - и Хаустов рассказал об идее Ракитина.

- Они подумают, что на минное поле напоролись, - подхватил Кречетов. - Разведка видела, что мы здесь окапываемся, и доложит все, как положено. Раз мы готовимся встретить танки, то минное поле соорудить - самое для нас разумное. Рванет фугас - и поверят. Нормально. Молодец Ракитин. А что, лейтенант, устроим им детский крик на лужайке!

- Гранат у нас нет, - пожаловался Хаустов. - Мы во всех расчетах проверили, нет гранат.

- У вас, артиллеристов, вечно ничего нет, - как выговор с занесением в личное дело всем артиллеристам заявил Кречетов. - На машинах ведь, вот и вози с собой все, что пригодиться может. А у них гранат нет... Воробейчик!

Возник Воробейчик.

- Воробейчик, нужны четыре противотанковые гранаты, две "лимонки" и два куска телефонного провода, метров по шестьдесят. Крепкого, чтобы не порвался.

- Будет сделано, - не удивился необычному приказу Воробейчик.

- И волоки все это сюда.

- Слушаюсь, - и Воробейчик исчез.

- У вас все это есть? - спросил Хаустов.

- Откуда мне знать, что у нас есть, чего у нас нет. Раз нужно для хорошего дела, значит, должны достать.

- Кто он у вас, Воробейчик? Кем числится?

- Кем числится? Знаешь, лейтенант, я ведь не помню, кем он числится. Он у меня за личного водителя, за старшину, за командира разведки и первого заместителя. Кроме того, чуткий отзывчивый товарищ и пользуется авторитетом в коллективе. А главное - доверяю я ему на все сто процентов.

Воробейчик вернулся быстро. Он молча положил к ногам старшего лейтенанта два мотка телефонного провода. Сопровождавшие его солдаты сложили на землю гранаты.

- Вот так, - старший лейтенант взял противотанковую гранату. Тяжелая граната тянула руку к земле. - В автобате все есть. Даже то, чего нет. Годится?

- Годится, - согласился Хаустов.

Кречетов положил рядом две противотанковые гранаты, разместил между ними "лимонку".

- Смотри Воробейчик. Надо заложить на дороге такой вот маленький фугасик и взорвать его прямо под танком. Как думаешь, найдутся у нас для такого дела охотники?

- Найдутся, - не стал задумываться Воробейчик. - Да хоть бы я.

- Правильно, найдутся. Ладно, кто пойдет, мы с лейтенантом, не торопясь, обмозгуем. Пока свободны, отдыхайте.

- Два артиллериста с ракетницей и пулеметом, в щели, невдалеке от дороги будут сидеть. Можно им поручить, - предложил Хаустов, когда Воробейчик и солдаты ушли.

- Просто так и поручить? - все у Хаустова было просто, и Кречетову это не нравилось.

- Чего тут хитрого. Дернул за провод и все дела.

- Нет, лейтенант, - непростые тут дела. Каждого не пошлешь. Тут нужны думающие и умелые. Чтобы действовали без мандража. Надо выждать, когда танк к фугасу подойдет, и в эту самую секунду взорвать. Если взорвутся гранаты не под танком, ничего наша хитрость не даст. Только людей погубим. Это тебе не из пушки стрелять.

За пушку Хаустов обиделся.

- Из пушки стрелять, когда на тебя танки идут, тоже дело не простое. Тоже нервы надо иметь.

- Насчет пушки я не прав, - согласился Кречетов. - Но ребят надо подобрать железных и дельных.

Офицеры стали прикидывать, кого можно послать. Кречетов знал водителей автобата и совершенно не знал остальных своих подчиненных. Хаустов толком не знал никого: ни солдат, ни сержантов.

- Воробейчик, - выбрал, наконец, Кречетов. - Остальные ребята неплохие, но для этого дела не подойдут. Водители они, а не солдаты. Воробейчик - другое дело. До ранения в полковой разведке служил. Этот сумеет.

- А я думаю, Опарин, - предложил Хаустов. Он и Опарина толком не знал. Но видный был солдат, выделялся.

- Опарин, Опарин, - повторил Кречетов. - Без обиды, лейтенант, но людей на батарее ты пока не знаешь. Зови-ка лучше своего Ракитина, с ним и поговорим.

* * *

Снимать заводскую смазку со снарядов - дело хоть и нетрудное, но канительное и, вообще, противное. Артиллеристы эту работу не любят. Но надо, никуда не денешься. Солдаты обтирали снаряды ветошью, потом укладывали их обратно в ящики. Больше половины сделали, когда прибежал связной.

- Сержанта Ракитина к старшему лейтенанту!

Ракитин оглядел ящики.

- Немного осталось. Афонин, Бакурский, идите к машине. Бардак в кузове. Выбросьте все ненужное. И не мелочитесь. Остальным - протирать.

И ушел. Тут же отправились наводить порядок на машине Афонин с Бакурским.

Без командира Дрозд почувствовал себя свободней. Ракитина он побаивался.

- Ну и занудную работенку придумал нам сержант, - недовольно проворчал писарь. - И не нужную. А может быть, даже, вредную. Если снаряд хорошо смазан, он и по стволу должен легче пойти. Смазка, она для того и дается.