День да ночь

- Пошли солдат репер поставить. И пусть нацепят на него что-нибудь красное или белое. Расстояние все-таки большое, белое и красное лучше видно...

Он понимал, что каждое его слово услышит Кречетов, да и Афонин с Воробейчиком. "Пусть слушают. Пусть убедятся, что Хаустов прекрасно знает все правила подготовки батареи к бою".

Лейтенант подробно объяснил Ракитину, как ставить репер, как следует пристреливать орудие и все остальное. Очень подробно и очень доходчиво. Чтобы даже и не артиллеристу все было понятно.

На позициях нашли длинную жердь, что осталась после сооружения КП. Для "маячка" пригодилась портянка. Чистая, новая, совершенно белая. Ее реквизировали у Дрозда.

Стреляли четко, как на учениях. Каждое орудие накрыло цель после второго-третьего выстрела.

- Записать прицел! - отдал команду Хаустов. И добавил: - Зафиксировать прицел в данном положении!

Потом заложили фугасы, один метрах в пятидесяти от другого, и стали рыть длинные, но неглубокие траншейки. Справа от дороги, и слева. Воробейчик и Афонин исползали свои сорок метров от траншейки до дороги, проверили, нет ли каких-нибудь сучков-корешков, за которые может зацепиться провод.

Вроде бы все, что можно, для обороны плацдарма сделали...

НОЧЬ

Брился старший лейтенант Кречетов неторопливо и тщательно. Не любил, когда что-нибудь делали абы как, и себе не позволял. Потом умылся горячей водой. Такой, что кожу обжигало. А одеколон не употребил. Принципиально. Считал запах одеколона создаст что-то вроде границы, которая может отделить его от солдат. Вообще-то, он был уверен, что командир должен выделяться. Но не запахом. Выправкой - да. И подтянутостью, аккуратностью. Ходить легко, соображать быстро, стрелять метко. Короче - обладать такими качествами, которые помогали бы служить солдату примером и заставляли солдата тянуться за командиром. Командир всегда должен быть чисто выбритым. А перед боем, тем более.

Считал немаловажным и то, что подавал этим пример подчиненным. Так оно и получилось. Стоило старшему лейтенанту намылить лицо, как солдаты, у которых было что брить, стали греть воду и наводить бритвы.

- Послушай, Воробейчик, - Кречетов с удовольствием провел пальцами по теплому, гладкому подбородку, - доложи-ка, как у нас с харчами.

Воробейчик несколько смутился, потому что с харчами было не очень, а докладывать такое он не любил.

- В спешке собирались, - стал он оправдываться, - так что не особенно... Пообедали уже. И артиллеристов накормили. А на них не рассчитывали. Ужином их тоже кормить будем?

- Ты как думаешь? - прищурился Кречетов.

Воробейчику не нравилось, когда старший лейтенант щурился. Вообще всем, кто знал Кречетова, не нравилось, когда он щурился.

- Думаю, надо, - быстро нашел правильный ответ Воробейчик. - На ужин и на завтрак хватит, если экономненько.

- А если не экономненько?

- Тогда только на ужин.

- Подходит. Выдай все, что есть. Надо накормить людей как следует.

Кречетов понимал, что бой их ожидает тяжелый. Всегда нелегко, если у врага преимущество в силе, а у самого - ни резервов, ни возможности маневрировать. Но он сейчас не думал о том, сколь велики будут потери. Нельзя командиру думать о таком перед боем. Прикидывал, как лучше подготовиться, старался учесть каждую мелочь. Одной из таких важных мелочей был ужин.

- Все выдай, - повторил он. - И компоты, говорят, у тебя там какие-то заграничные завалялись. Все выдай.

- На завтрак не оставлять?

- Я что, непонятно сказал?

- Понятно, товарищ старший лейтенант. Все выдадим. И компот.

- Действуй!

Воробейчик действовать не поторопился. Раз старший лейтенант поставил вопрос так, чтобы выдать все и даже заграничный компот, то и он решил проявить щедрость.

- Товарищ старший лейтенант, - начал он издалека, - ночи сейчас холодные, а разжигать костры нельзя.

- Что предлагаешь? - Кречетов достаточно хорошо знал Воробейчика, чтобы догадаться, что тот собирается предложить.

- Тут у нас оказалось немного "горючего". Совершенно случайно.

- Откуда у тебя это добро? - вопрос Кречетова прозвучал довольно наивно.

- На прошлой неделе ехали наши и на дороге нашли. В разбитой машине целый ящик лежал, - почти правдоподобно объяснил происхождение "горючего" Воробейчик.

Кречетова такое объяснение не устроило.

- Бедная у тебя фантазия, Воробейчик, - с явным сожалением сообщил он.

- Почему бедная? - поинтересовался Воробейчик.

- У вас третий раз подряд находят по ящику на дороге. Ты что, думаешь мне не скучно все время слышать одно и то же?

- Скучно, - согласился Воробейчик. - Но что я могу поделать, если народ такой растяпистый? Там такие раздолбаи ездят. Теряют.

- Ящиками?

- Ящиками.

- И непременно шнапс?

- Нет! - обрадовался Воробейчик. - На этот раз водка.

- Сучок?

- Что вы, товарищ старший лейтенант. Под белой головкой. Хорошая водка, как довоенная. Возможно даже из старых запасов.

- Ты откуда знаешь? Пробовал что ли? - задал еще один наивный вопрос Кречетов.

- Вы считаете, что я мог так просто взять и попробовать?

- Считаю, - подтвердил Кречетов.