День, когда началась Революция. Казнь Иисуса и ее последствия

Павел включил в свое повествование об Адаме и Мессии мрачную тему иудейского Закона: «Закон же был рядом, чтобы умножилось преступление в полной мере» (5:20). Что это значит? Богословы прошлого, в том числе сторонники идеи «договора дел», видели в иудейском Законе эквивалент заповедей, данных Адаму и Еве. По их мнению, это были нравственные стандарты, которым Израиль был призван соответствовать, чтобы оставаться народом Божьим. Все люди, в частности Израиль, должны были соответствовать этому высокому нравственному идеалу, чтобы быть «правыми» в глазах Бога. Затем стало ясно (если смотреть на ситуацию в свете «договора дел»), что Израиль неспособен хранить Закон. Это значит, что «Закон» можно воспринимать как негативную, опасную и, быть может, даже демоническую силу. Бог дал Закон, как некоторые считают, желая запугать людей угрозой суда, чтобы они искали спасения в Евангелии. Может показаться, что тут есть верная логика, особенно если смотреть на все это с точки зрения закона дел. Но это не логика Павла.

У Павла за этим стоит более долгая и сложная история, которую он развернет в главе 7. Это повествование о загадочном и удивительном замысле Божьем, стоящем за Законом, и эту мысль он вплетает, думая о том, что скажет после, в историю Адама и Мессии в главе 5. «Закон же, – говорит он, – был рядом, чтобы умножилось преступление в полной мере». Выделенное курсивом слово «чтобы» тут крайне важно. Павел намекает на то, что порой мрачная и печальная история Израиля, который долго скатывается вниз, чтобы подпасть под «проклятие» Второзакония, входила в Божий замысел. Падение народа, находящегося под властью Закона, должно было стать средством искупления. И даже изгнание, долгая жизнь чужака под проклятием Закона, было частью спасительного замысла Бога. Слово «чтобы» говорит о том, что таково было намерение Бога. Это не случайность. Это не последствие вмешательства демонических сил, исказивших замысел Божий.

Мы уже отмечали, обсуждая конец Римлянам 5, что Павел, хотя и в своем особом стиле, говорит ровно о том же, о чем говорят четыре Евангелия. Он рассказывает историю о том, «как Бог стал Царем», делая в ней ключевым моментом смерть Иисуса. Тут мы близко подходим к самому главному и более или менее универсальному представлению первых христиан о сути Евангелия и о том, как оно получило свою силу. Если это верно, нас совсем не должно удивлять то, что Павел, как и евангелисты, когда они описывали последние дни Иисуса, видит, что эти дни были новой Пасхой, новым Исходом.

Римлянам 6–8: новый Исход

Когда мы читаем Римлянам 6–8, нам в первую очередь стоит понять, что это не «описание христианской жизни». Да, легко может показаться, что это так. Мы начинаем с удивительного момента крещения (глава 6), после которого речь идет о задаче не позволять греху царствовать в наших смертных телах. Далее, в главе 7, мы видим загадочное описание борьбы с грехом («Ибо я творю не то доброе, которое хочу, но злое, которого не хочу, это делаю», 7:19). Мы учимся полагаться на Бога и идем вслед за ним к святости, через страдания, и к славе (глава 8). Многих христиан учили понимать эти главы именно так, с некоторыми вариациями, касающимися загадочной части посередине (о чем говорится в главе 7: об «обычной христианской жизни», о жизни до обращения в христианство или еще о чем-то?).

И отчасти такое прочтение логично. Мы можем научиться многим ценным вещам и укрепить свою веру, понимая написанное таким образом. Нам даже могут открыться важные богословские истины – так, можно узнать многое о грамматике английского языка, слушая песни Боба Дилана, хотя песни были написаны не для того и многие строки окажутся бесполезными, если попытаться использовать их таким образом. То же самое касается глав 6–8 Послания к Римлянам. На самом же деле эти три главы раскрывают смысл сказанного в Римлянам 3:24, где говорится, что спасительный замысел Божий состоял в «искуплении, которое обретается в Мессии Иисусе». Текст Римлянам 3:24–26, о котором мы поговорим в следующей главе, кратко описывает суть этого «искупления». Павел не спешил до глав 6–8 развернуть перед читателем то, что кратко суммировал ранее.