День, когда ты придешь

Остановившись на полушаге, она замерла, глядя перед собой. На поверхности

прыгали слабые отблески света, падавшего из окон первого и второго этажа,

отразившиеся в ее неподвижных глазах.

Может быть, поплавать?..

Неожиданная мысль.

Погрузиться в темную воду, раствориться и исчезнуть… звучало соблазнительно.

Но в этом маленьком бассейне даже не утопишься, как следует.

Сама не зная почему, Канаме сбросила сандалии и босиком подошла к бортику

бассейна. Попробовала воду ногой.

Холод.

Ощущение, ни разу не испытанное за последние несколько месяцев, окатило ее

резкой освежающей волной.

Не снимая свободного платья, она села на край и бесцельно поболтала ногами в

холодной воде. Потом скользнула вниз, погрузившись с головой.

Холод.

Шелковое платье без пояса мягко раскрылось в воде, словно цветок, но когда она

попыталась двинуться, облепило и сковало ноги. Тяжело и печально вздохнув, Канаме

ушла в глубину, сбросила платье и осталась в одних тонких трусиках. Платье отпустило,

превратившись в странную медузу, парящую в глубине. Тяжесть, тоскливая и мутная,

исчезла. Тело стало легче, словно наполняясь воздухом, всплывая невесомым поплавком.

Вынырнув и вдохнув теплый ночной воздух, она легла на спину. Плеснула, гулко нарушив

тишину, раскинула руки и взглянула вверх. Бесчисленные бриллианты звезд рассыпались

у самых глаз, отражаясь так, что трудно было понять, где темное небо переходит в темную

воду.

А потом она поплыла.

Для начала медленно оттолкнулась ногами, погрузила лицо и заскользила в

прозрачной толще. Холодная вода скользила по коже, смывая едкую горечь и печаль,

щекоча пузырьками, принимая ее протяжный долгий выдох.

Она поплыла быстрее.

Пошла вперед кролем, сильно ударив ногами, резко рассекая толщу воды взмахами

рук. Ускорилась, без стеснения оглашая бассейн бурными всплесками. Эхо прокатилось

над водой, вернулось от противоположной стенки.

Смогу ли я плыть быстрее?..

Почему бы и не попробовать?

Получилось даже быстрее, чем она ожидала. Вспомнив почти забытые навыки, она

со всей силы ударила ногами и руками, и тело стремительно заскользило в воде.

Вот так. Неплохо.

61

Она размялась и разогрела мышцы, но перед лицом уже возникла дальняя стенка

бассейна. Коснувшись ее, она перевернулась, свернувшись пружиной, и мощно

оттолкнулась ногами, умело выполнив быстрый спортивный поворот. Перед ней снова

легли двадцать пять метров холодной воды.

Не понимая, что гонит ее вперед, не имея никакой разумной причины, Канаме

рванулась изо всех сил. Нет, это не было стремительное и ламинарное скольжение,

которое иногда можно увидеть на состязаниях, это не был отточенный спортивный стиль.

Словно пловец, догоняющий уходящую лодку, она выкладывалась на полную, не думая о

технике. Яростные удары, вздымающие тучи брызг, резкие, судорожные изгибы. Она

начала задыхаться, но, не обращая внимания, продолжала плыть.

Снова вперед. И снова вперед.

Канаме уже сделала несколько концов от бортика до бортика бассейна. Для чего,

зачем – она не знала.

Ее просто распирала жажда движения. Плыть вперед, напрягая все мускулы,

стремиться, вытягиваясь в струнку.

Вперед. Вперед. Вперед.

Несколько месяцев без малейшей физической нагрузки немедленно дали себя

знать, она быстро устала. Кровь стучала в висках. Стало тяжело дышать. Перетруженные

мышцы стонали и жаловались.

Но она все равно плыла.

Вперед! Вперед! Вперед!

Рыча от напряжения и разбивая воду тяжелыми ударами, она продиралась вперед,

не давая себе ни мгновения передышки. Никто не назвал бы ее стиль красивым. Она

вздымала тучу брызг, точно старающийся утопить кого-то осьминог. Ударяясь о

поверхность воды искаженным лицом, и хватая воздух широко раскрытым ртом, она

рвалась дальше и дальше.

Гребок! Еще гребок! Еще!!!

Благословенная прохлада куда-то пропала. Теперь ей было жарко. Взлетающие

брызги, поднятые волны шумно плескали на бортики бассейна. Яростно оскалившись, она

вытягивалась, дрожа от звенящего, точно струна, возбуждения. Безумное, отчаянное

напряжение, превратившее ее тело в тугую пружину, каким-то непередаваемым способом

сбросило стягивающий сердце тяжелый замок.

Пусть! Пусть будет трудно.

Отшвырнув тоску, печаль и вину, она испытала ослепляющее чувство

освобождения.

Хватит! Хватит казнить себя.

Нерешительность, самоедство и сомнения никуда не приведут. Они больше не

нужны. Теперь у нее есть что-то другое – что-то по-настоящему важное.

Именно так.

Плыть, бежать, лететь! Рваться вперед! Сбросить сонную одурь и свинцовую

усталость души.

Может быть, она скоро устанет… но она не забудет это чувство.

Гребок, гребок, гребок!

Она уже не могла сосчитать, сколько концов в бассейне она намотала. Руки и ноги

отяжелели, словно бревна, и Канаме, чтобы не захлебнуться, наконец, подплыла к бортику

и ухватилась за него. С трудом выползла на четвереньках, как от нее валит пар.

Шатаясь, она поднялась на ноги и только теперь почувствовала чье-то присутствие

позади.

– Необычно видеть вас здесь, – пряча удивление, проговорила Сабина. За шумными

всплесками Канаме и не заметила, как та подошла.

– Ну… и что?

62

Плечи Канаме ходили ходуном, она никак не могла восстановить дыхание. Но