День конституции

Сергеев смотрел на людское мельтешение сквозь затемненное стекло, а сам по-прежнему видел перед собой только высокую фигуру президента и его хмурый взгляд. На столе у Рыжкова остался лежать рапорт об отставке генерала, тут же подписанный главой государства. Их разговор был очень кратким.

– Вы должны быть в курсе, зачем я вас вызвал, – сказал президент, не подав ему руку.

– Да, – односложно ответил первый зам председателя КГБ.

«Случайные люди не правят страной семнадцать лет», – в тот миг подумалось ему.

– Я готов удовлетворить вашу просьбу. За вами сохранится воинское звание и всё, что к нему прилагается, в том числе персональная пенсия.

Генерал раскрыл папку, где лежал готовый рапорт.

– Благодарю вас, – сдержанно произнес он.

– Благодарю за службу, – откликнулся президент и наклонил голову, давая понять, что аудиенция окончена.

Сергеев вышел, провожаемый взглядами двух пар глаз: Рыжкова и начальника его охраны. Девятое управление Комитета госбезопасности всегда служило должности, а не личностям.

Впервые рабочий день генерал-полковника завершился так рано, и впервые ему не надо было ехать завтра в здание на площади Дзержинского.

Посол США в СССР Майкл Макфол за девять месяцев пребывания в Москве ни разу не получал официального приглашения в МИД вечером в пятницу. Правда, и срок его службы здесь был еще меньше, чем время пребывания на своем посту нового шефа советского внешнеполитического ведомства Виталия Чуркина. Смена караула в высотке на Смоленской площади произошла год назад. Александра Бессмертных проводили на заслуженный отдых по его просьбе, и то была не опала. Всему есть предел, включая нахождение на переднем крае дипломатического фронта.

Макфол искренне жалел, что не застал тут человека, который долго трудился над выстраиванием отношений между двумя странами после провозглашения курса на нормализацию. На смену «новому мышлению», хотя отказ от него и не декларировали вслух, пришло «взаимное уважение». Этот термин предпочитал советский президент Рыжков. В Вашингтоне, впрочем, далеко не сразу прагматично подошли к корректировке подходов и стиля. Падение Горбачева с его соратниками спровоцировало мощнейшую волну критики в адрес администрации Буша. Маститые советологи, а заодно с ними все демократы в конгрессе хором закричали, что президент-республиканец «потерял» Россию.

«Фактор Горбачева» стал одной из причин поражения Буша на выборах в ноябре девяносто второго. Против молодого Билла Клинтона ему не помогла даже выигранная «Буря в пустыне»28. Долгая эра демократов в Белом доме стала временем балансирования между идеологией «ослов»29 и тем, что еще задолго до этих событий циничные люди поименовали Realpolitik30. После провалившейся перестройки Советский союз был ослаблен, но выжил. С потерей стран Восточной Европы у него не осталось надежных союзников, кроме Кубы, но были арсеналы ядерного оружия, по-прежнему готового к применению. Американские администрации, сменявшие друг друга, помнили об этом.

– Господин министр, – Макфол сделал шаг навстречу и протянул руку.

– Господин посол, – Чуркин пожал ее.

Завершив минимальную протокольную церемонию, оба заняли места по разные стороны приставного столика.

– У меня для вас личное послание президента СССР для президента Соединенных Штатов, – сказал министр на хорошем английском.

Посол ожидал продолжения.

– Президент Рыжков глубоко сожалеет об инциденте, который произошел вчера над Балтикой. Он приносит президенту Гору свои извинения и скорбит о трагической гибели американского военнослужащего. То, что явилось стечением объективных обстоятельств и несовершенства методов управления, не должно повредить отношениям наших стран, – без бумажки проговорил глава МИД.

Посол понимал, что это не всё.

– Президент предлагает немедленно сформировать совместную рабочую группу, которая подготовит необходимые меры по снижению военной активности в Балтийском море и воздушном пространстве над ним. Результаты нашего расследования инцидента 4 октября обязательно будут сообщены американской стороне, – Чуркин замолчал и отпил воды из хрустального стакана.

По его интонации Макфол догадался: последует что-то еще.

– Оставьте нас, пожалуйста, – министр подал знак переводчику, который согласно правилам присутствовал при беседе.

Когда они оказались вдвоем, он добавил только одно:

– Советская сторона готова обсудить вопрос о ракетах средней дальности в Калининградской области.

Обстоятельства этой встречи не предполагали улыбок, поэтому посол США просто ответил:

– Я сейчас же передам всё сказанное вами президенту Соединенных Штатов.

«С ним действительно можно работать», – подумал он о новом министре.