Читаем День Космонавтики(СИ) полностью

- А чем стращал? - спросил я.

Бутылки снова собрались вместе.

- Карами небесными, - сказал Саня. - Что всех нас посадят, что родителей посадят, что сгнием в тюрьме.

- А мне говорил, - сказал Игорь, - что ты нарушаешь договор с американцами, и страна может попасть на санкции и вообще много чего лишиться. Типа, противостояние никому не нужно, хотят они себе историю, ну и бог с ними. Пупы Земли.

Леха вздохнул.

- В общем, карточки собрали и сказали всем об этом заткнуться.

- Но, - сказал Саня и выставил указательный палец.

Ребята вдруг заржали так, словно в пиво было что-то подмешано. Игорь свалился с лавочки, и Семка, рискуя упасть сам, помог ему заползти обратно.

Вот мартышки!

- Не, ну хорош! - я ткнул гогочущего Саню в бок. - В чем прикол-то?

Саня перевел дух, посмотрел на меня и произнес:

- Но.

От нового взрыва хохота парни уже просто попадали на землю. Господи, чего взять с придурков? Леха принялся лбом стучаться о ножку стола. Игорь повизгивал и дергал ногой. Семка на четвереньках выбрался из эпицентра и залег в траве. Ранен? Убит?

Я фыркнул, а затем захохотал вместе с ними.

- Понимаешь, - сказал Саня, когда ребята, еле дышащие, вяло сползлись обратно к столу, - там не понятно... Тебя не выпустили, сказали, что ничего о тебе не знают, хотя одна женщина видела как тебя посадили в микроавтобус. Твои родители в центральном офисе безопасников разве что пикет не устроили...

- И тут какая-то зараза ночью оклеила тумбы по Гражданской улице твоими карточками! - сказал Леха.

- Вы? - спросил я.

- Неизвестно, - сказал Игорь, скалясь. - Зараза не попала под камеры.

- А другая зараза подняла волну в сети, - сказал Леха. - И организовала сообщество по твоему поиску. Расползлись ссылки, подтянулись любители космонавтики, истории, не кабинетные, но парни такие, серьезные... Какие попутно темы перетирали!

- А еще стену дома рядом с домом мэра кто-то оклеил вот такими портретами, - Саня показал мне лист формата А4.

На листе под моим плохим, черно-белым портретом в две строчки было написано: "Похищен Константин Ломакин. За то, что мы победили в войну!"

Мне стало трудно дышать.

- Ребята, вас же тоже могли...

- Ну, нас всех задержали на сутки, - сказал Саня. - Видимо, проверяли, мы расклеиваем или не мы. Пластиковые сиденья в отделении на улице Дружбы, скажу тебе, Костян, паршивые. Просто никуда. Ни заснуть, ни застрелиться.

- И что? - спросил я.

- В ту же ночь на Сенатской оклеили строительный забор.

- Кто? - выдохнул я. - Петр Игнатьевич?

- Не он, - сказал Игорь.

- В том-то и дело, - придвинулся ко мне Леха и понизил голос: - Мы не знаем. Люди стали расклеивать. Такое движение поднялось! Как протест. Но наоборот. Какое-то... - Его глаза влажно заблестели. - И за космос, и за мирный атом... Что, мол, все это мы, наша страна. Американцы, говорят, с десяток протестов вынесли. По беспримерной поддержке фальсификации мировой истории.

- А наши?

- А что наши? - улыбнулся Саня. - Сначала как бы да-да, а потом видят, что уже не остановить, так тоже... Возглавили.

- Знаешь, сколько завтра народу ждут? - перебивая, спросил меня Семка.

Я мотнул головой.

- Двадцать тысяч!

У меня стиснуло горло.

- Ребята, - захрипел я, стараясь не разреветься, - это же здорово! Это значит, нам еще нужны звезды!

- А то, - солидно кивнул Леха. - Космос наш.


Косясь на меня, к трибуне подошел мэр.

- Дорогие сограждане!

Люди занимали всю парковую зону. Всю. Они стояли и на аллее, и на отводах дорожек, по всему спуску и у бетонной чаши фонтана. У трибуны было тесно. Я никогда не видел столько людей. Головы, головы, головы. Разноцветье шаров. Цветы. Коляски с детьми. В стороне коротко белели столы с бесплатными чаем и бутербродами.

В таком многолюдье ракету просто негде было устанавливать. Но Леха сказал, что фейерверк будет обязательно, это взяла на себя городская администрация.

- Земляки!

Голос мэра гремел из колонок и уходил в бледно-синее небо. Было тихо. Впервые, наверное, мэра слушали так внимательно.

От торжественности момента он раскраснелся и сдернул с горла шелковый шарф.

- Меня переполняет гордость от того, чему мы были свидетелями... Двенадцатого апреля тысяча девятьсот шестьдесят первого года наш соотечественник...

Саня сказал, что скафандр СК-1 забрали сразу после прошлогоднего праздника, но ему обещали сшить шинель. Гагаринскую, один в один.

А еще к празднику установили большой плазменный экран сбоку от сцены, чтобы всем было видно, и сейчас на нем блестела, покачиваясь, лысина мэра.

- Я поздравляю вас с великим праздником и хочу, по старой традиции, передать слово молодому поколению, которое несмотря на свой юный возраст, интересуется нашим прошлым! Попросим!

Мэр захлопал в ладони.

- Ура! - закричали из толпы.

Людское море загудело, ожило, вскинуло руки.

Мэр отступил к своему кучковавшемуся на заднем плане окружению. Я оглянулся в поисках Сани. Где ты, Гагарин?

- Га-га-рин! - позвал кто-то.

- Га-га-рин! - подхватили справа, потом слева.

- Га-га-рин!

Фамилия громыхнула раскатом, и Саня быстрым шагом выступил из-за занавеса, невысокий, крепкий, в серо-стальной шинели и фуражке.

- Ур-ра!

Перейти на страницу:

Похожие книги