День Нептуна

— У меня нет ни малейшего желания видеть этого человека. Если бы Эмильда знала, что я сижу здесь и обсуждаю возможность встречи с ним, она бы подумала, что я сумасшедшая, — сказала бабушка.

— Это одна из причин, почему он пытается вытащить тебя на разговор тайно, в обход подводных инстанций. Он не хочет, чтобы Эмильда разведала об этом. Негатив крайней степени — это единственное, что Эмильда испытывает к нему. Прежде всего, она не допустит, чтобы ваша встреча состоялась. А если каким-то чудом встреча состоится, Эмильда убедит тебя, что не стоит верить ни одному его слову, — сказала Нольма.

— Ей не придется ни в чем убеждать меня, потому что я и так не поверю ни одному его слову. Мое отношение к этому человеку столь же негативное, как и у моей помощницы.

— По правде говоря, я тоже не самого лучшего мнения об этом человеке. Достаточно вспомнить, с кем он в родстве, — Нольма разлила чай по чашкам и пододвинула блюдце с чашкой к королеве Маринии.

— На его совести преступление и страшная трагедия. Не вижу смысла устраивать ему аудиенцию, — жестко произнесла бабушка.

— Удивляет сам факт, что он просит встречи с тобой. И эта встреча так важна для него, что он пытается договориться через меня, хочет, чтобы я уговорила тебя встретиться с ним.

— Он знает, что я выставлю его за дверь, если он явится, не договорившись о встрече.

Нольма указала на тарелку с лакомствами и сказала:

— Шоколадных ёжиков нет, могу предложить лишь черноморское печенье с шоколадным наполнителем — недавно получила посылку от родни из Тархаласа.

— Вкуснее маринийских шоколадных ёжиков я ничего не пробовала, но спасибо за угощение, — бабушка взмахнула рукой и, применив телекинез, положила печенье на блюдце с чашкой.

Марина закрыла руками глаза и запрокинула голову:

— О, господи, не могу поверить! Бабушка действительно ела шоколадных ёжиков!

Она представила, как бы трунила Эмильда, окажись она рядом.

— Хотелось бы сказать, что ты излишне предвзята, но твои упреки не беспочвенны, — произнесла Нольма и покрутила вокруг оси мигающую верхушку маяка. — Поставлю температуру выше. Может, маяк вспомнит о своей обогревательной функции.

«Вот зачем этот маяк», — сказала про себя Марина.

— Не беспочвенны? Всем известно, что он сделал. Какого лешего ему понадобилось со мной встречаться? — сердито произнесла бабушка.

— Верховный Суд не осудил его…

— Было бы странно, если бы с такими покровителями Суд осудил его!

— Марина, не подумай, что я защищаю его, но оттого, что вы встретитесь, ничего ужасного не произойдет, — Нольма обхватила чашку, грея руки.

— Нам не о чем разговаривать, — норовисто подняла подбородок королева Маринии.

— Не обязательно верить тому, что он собирается рассказать. Можешь просто встретиться и выслушать его.

— Какой смысл встречаться, если заранее известно, что ничего дельного я не услышу?

Марина не сдержалась:

— Имя! Имя в студию!

Помолчав, Нольма спросила:

— Передать, что ты отказала во встрече?

Королева безмолвствовала, наблюдая за поднимавшимся над чашкой паром. После напряженных размышлений она сказала:

— Кто-то еще знает о его желании встретиться со мной?

— Я никому не говорила. Он просил абсолютной конфиденциальности. Если все-таки окажешь ему прием, сведения об этом нигде не будут фиксироваться. Встреча будет неофициальной. Он попросил меня как начальника Отдела коммуникации организовать аудиенцию, но настоял, чтобы она нигде не регистрировалась.

— Плохо! Вы имя не называете, а как я без записей в вашей картотеке выясню, с кем бабушка видалась? — возмутилась Марина.

— Он собирается встретиться в надводном? — спросила бабушка.

— Скорее всего, да. Сегодня я получила письмо, в котором он сообщил, что безопаснее организовать встречу в надводном, — Нольма встала, подошла к рабочему столу, вынула из ящика сложенный лист пергамента, вернулась за кофейный столик и отдала письмо королеве.

Бабушка развернула лист и пробежала глазами. Марина двинулась к ней.

— Нет, не сворачивай! — она бросилась со всех ног, увидев, что бабушка быстро просмотрела текст и собирается сложить листок.

К тому моменту, когда Марина подбежала и попробовала заглянуть в листок, бабушка уже начала его складывать.

— Блин, ну зачем! — она выворачивала шею, пытаясь увидеть хоть что-то.

Бабушка отдала письмо Нольме:

— 18 июня в надводном?

Начальница Отдела коммуникации кивнула.

— Восем… восемнадцатого июня? — Марина остолбенела. И без того заледеневшее тело покрылось мурашками. — 18 июня — дата бабушкиной смерти. Кофейное платье мы покупали на ее последний Новый год. Сейчас речь идет о том самом 18 июня. С кем у нее была назначена встреча?

Медленными шагами она направилась к Нольме, осмысливая услышанное.

Подумав, бабушка сказала:

— Ладно. Встретимся.

— С кем? Кто звал тебя на встречу в тот день? — Марина обессиленно раскинула руки.

— Я передам. Только, Марина, всё должно остаться между нами троими. Фактически я нарушаю устав, договариваясь о неофициальной встрече, которая нигде не регистрируется, — сказала Нольма.

— Хорошо, — ответила королева.