День пирайи (Павел II, Том 2)

Но это было далеко не единственное и, конечно, не самое знаменательное из событий, учинившихся на белом свете в эти исторические дни. Происходило и многое другое, в частности, чего только не творилось с островами, которые ко времени описываемых событий почти во всех океанах от большого ума подобивались независимости, вне зависимости, нужна им была таковая или нет, понезависимствовали годок-другой, и теперь видели сны наяву о том, как бы от нее, распроклятой, избавиться. Иные из островов подумывали о постройке большого корабля, чтобы погрузиться на него и уплыть куда глаза глядят, однако же глазам тоже никуда смотреть не хотелось, до того было тошно в цепях независимости. Другие подумывали о покупке какого-нибудь крупного самолета чтобы погрузиться на него и улететь ко всем чертям собачьим. Самые же дальновидныискали вариантов создания какой-нибудь федерации, лучше добровольного присоединения к любой державе из числа небедных. В деле этого предварительного объединения островные лидеры возлагали главные надежды на челночную политику знаменитого скандинавского путешественника Хура Сигурдссона. В послевоенные годы Сигурдссон очень разбогател на получившей всемирное признание гипотезе: он предположил, что все западные народы происходят прямиком от народов восточных; хорошо нажившись на гипотезе, он с помощью трех наиболее верных сотрудников срубил в Калифорнии большую секвойю, выдолбил ее, спустил на воду и поплыл в ней на запад, решив доказать, что туда можно не только плыть, но и доплыть. Вскоре он оказался так далеко на Западе, что это уже был Восток, сперва Дальний, потом Ближний, все возможные гипотезы Сигурдссон уже доказал, но остановиться в своем неуклонном доказательстве он уже не мог, секвойя у него была крепкая, он провел ее Магеллановым проливом и пошел на второй виток. Потом на третий и на четвертый; Хур перестал приставать к берегам материков, а посещал только Богом забытые острова, иной раз останавливался на них на зимовку, в продолжение которой давал тысячи интервью перелетным журналистам, а по весне — если только не ошибался полушарием и не попадал сразу на вторую зимовку — плыл дальше, между делом извергая на планету поток географических мемуаров, отчего даже заслужил прозвище «Хур Дикий». Ко времени описываемых событий изрядно постаревший Хур завершил уже девяносто два витка вокруг света, только что перезимовал у негостеприимных антарктических берегов острова Новая Южная Армения, отшвартовал секвойю от айсберга и пошел в девяносто третий виток, поклявшись, что и сто витков ему нипочем, а местное население, если оно вообще было, с изумлением глядело ему вслед. Посетив за последние годы целый ряд обездоленных независимостью островов, Хур уже способствовал их объединению в кое-какие федерации, но дело шло крайне замедленно из-за полного неприятия путешественником всех видов почтовых сообщений, кроме голубиной, соколиной, бутылочнобросательной и еще какой-то почты, — а легко ли голубю тащить рукопись в пятьсот страниц? — да еще большинство островов, как убедился путешественник, угрюмо желало не федеративного объединения, а прямого прислонения на любых условиях к южноамериканской республике Сальварсан, а к ней, как ни бейся, Сигурдссон подплыть не мог: республика не имела никакого выхода к морю, кроме нефтепровода, а плыть по нему на секвойе путешественнику было боязно. О том, что Федерация Клиппертон-и-Кергелен уже стала законной сальварсанской территорией, Хур еще не знал: почтовые голуби со свежими газетами из Тасмании к нему только-только вылетели, бутылки с такими же газетами были для Хура в воду на Соломоновых островах только-только брошены; а даже и подплыви Хур прямо к ступеням губернаторского дворца на Клиппертоне или на Кергелене, новоназначенный метис его все одно не принял бы: на радостях усосавшись президентским коктейлем с ископаемым льдом и ужравшись президентскими бобами с арахисовым маслом, Эльмар Туле, по слухам, почивал в обоих дворцах одновременно. Так что в описываемое время челночная дипломатия Хура Сигурдссона никакого влияния на ход мировых событий, тем более на дело реставрации Дома Старших Романовых в России, оказать не могла.