Der Tod und das Mädchen (Смерть и девушка)

легкой руки Павезе почти нарицательным. Бельбо (или просто речной бог)

пересказывает в этих мемуарах свое детство, являющееся буквальной

контаминацией биографий нескольких героев Павезе (включая биографию

музыкальную; только кларнет Нуто стал у Эко трубой). Любопытный пример

освоения литературных территорий.

До сих пор – никаких недоразумений. Эко неоднократно честно рассказывал,

откуда взял Бельбо, открыто признавал влияние Павезе на определенный слой

своего повествования, да и вообще, нежно любил Пьемонт. Все вполне прозрачно

– в пространстве, времени и борьбе за авторские права.

Перейдем теперь к истории, объяснить которую гораздо труднее.

В литературном пространстве ХХ века есть еще один Бельбо. Вернее,

Бильбо ( Bilbo, а не Belbo), очаровательный хоббит из книжки Толкиена. Как не

вспомнить, что книжка называется очень подозрительно – The Hobbit, or There

and Back Again, в корректном русском переводе – "Хоббит, или туда и обратно".

Прямая цитата из Павезе. Смысл ее состоит в том, что только путешествие из

обыденного в невообразимое далеко ("приключение") позволяет, да и то отчасти, уразуметь смысл нашего привычного домашнего существования. Настоящий

сказочный экзистенциализм.

Если потребуется, я без труда выстрою леса глубокого родства между

толкиеновым эпосом (разумеется, не одним только "Хоббитом") и странной, романтической, чересчур романтической прозой Павезе. Нет нужды – это совсем

легко. Остановлюсь на сей раз исключительно на совпадении стилей, которое

33

больше, чем что-либо другое, свидетельствует об этом родстве. Любопытно, что

оно сохраняется при переводе.

"И, слушая их пение, хоббит почувствовал, как в нем рождается любовь к

прекрасным вещам, сотворенным посредством магии или искусными умелыми

руками, – любовь яростная и ревнивая, влечение, живущее в сердцах всех

гномов. И в нем проснулось что-то туковское, ему захотелось видеть громадные

горы, слышать шум сосен и водопадов, разведывать пещеры, носить меч вместо

трости".

"Мне были знакомы такие селения, скучившиеся среди полей. Я помнил

село на равнине, где жили дедушка и бабушка, к которым родители отправляли

меня на каникулы, когда я был ребенком, огороды, оросительные канавы,

шпалеры деревьев, проулки, дома с крылечками и лоскуты высокого-высокого

неба".

"Я чувствую себя великолепно, – подумал Бильбо. – Но вид у меня, должно

быть, очень нелепый. То-то потешались бы надо мной дома, Под Холмом. А все-

таки жалко, что тут нет зеркала!"

"Особым миром был и холм Греппо. Дорога туда шла по Взгорьям –

спускалась в лощинки и взбегала на бугры, минуя дубовое урочище. Подъехав к

подножию холма, мы увидели на его гребне черные против света деревья,

вырисовывающиеся на фоне неба".

"Как только они выехали из долины, небо потемнело, поднялся ветер и

полил дождь.

– В мае не соскучишься! – сказал Бильбо, пряча лицо от хлеставшего

дождя. – Что же, легенды остались позади, мы возвращаемся домой. Наверное,

это первая весточка о доме.

– Дорога впереди еще длинная, – заметил Гэндальф.

– Но зато она ведет только к дому и никуда больше, – ответил Бильбо".

История налицо. Но как быть с объяснением? От мира ли она сего? Можно ли

в данном случае избежать анахронизма? Разумеется, Павезе, специалист по

английской литературе, вполне мог своевременно познакомиться с "Хоббитом", вышедшим в 1937 году, а сочиненным еще ранее того, и позаимствовать оттуда

идею "туда и обратно". Но начинать-то надо с другого, раннего конца. Толкиен

никак не мог прочитать и, тем паче, полюбить еще не написанные произведения

34

Павезе. Откуда, в таком случае, взял он своего Бильбо? Самостоятельно

пленился речкой в Северной Италии? Едва ли. Что еще ужаснее, "Властелин

колец", многословно сплетающийся с литературным наследием Павезе, вышел в

свет уже после его смерти. Случайное совпадение? Сомнительно. Уж лучше

просто магия.

11

Как следует переводить "глазную метафору" Павезе? Может ли она войти в

стихотворение, которому принадлежит, не теряя своего блеска? Наконец, как

достойно перевести это стихотворение целиком, не слишком разочаровав

настроившегося на метафору читателя?

Давайте для начала прочтем его в оригинале. Вслух. Русский читатель не

сможет сказать: "не понимая ни слова". Тем более что если verrà la morte – это, как мы уже знаем, "придет смерть", то совершенно ясно, что означает morte che ci accompagna. Tuoi occhi – "твои очи", они же глаза, insonne – в самом деле,

"бессонный". И столь же понятные rimorso, parola, silenzio. Ни один мало-мальски

образованный русский не может прихвастнуть, что не знает ни слова по-

итальянски.

Verrà la morte

Verrà la morte e avrà i tuoi occhi

Questa morte che ci accompagna

Dal mattino al a sera, insonne,

Sorda, come un vecchio rimorso

O un vizio assurdo. I tuoi occhi

Saranno una vana parola,

Un grido taciuto, un silenzio.

Cosi li vedi ogni mattina

Quando su te sola ti pieghi

Nello specchio. O cara speranza,

Quel giorno sapremo anche noi

Che sei la vita e sei il nul a.

35

Per tutti la morte ha uno sguardo