Дерево забвения

Через девять лет чета Джоэль — Натали еще не распалась, но процесс идет, и серьезно. Они еще встречаются время от времени в гастрономическом магазине «Забар», чтобы вместе сделать покупки, но обедают вдвоем лишь раз или два в неделю. Натали уже под тридцать, скоро она станет слишком старой для первых женских ролей в репертуаре, ее карьера застыла на мертвой точке. Джоэль встает рано; пока его жена повернется в постели и снимет маску для сна, его уже нет. Днем, когда он преподает, она ходит по прослушиваниям или ошивается в актерских агентствах в надежде быть замеченной. Вечером он закрывается в своем кабинете, читает и пишет, а она одна идет в театр.

Наконец в ноябре 1979, когда десятки американцев удерживают в заложниках в американском посольстве в Иране, Натали встречает калифорнийского продюсера по имени Мел, безумно в него влюбляется и сообщает Джоэлю, что хочет развода.

Дженка так шокирована, что у нее нет слов. Ее младшему сыну уже около сорока; его лучшие годы позади. Разговаривая по телефону с подругами, она обрушивается на сегодняшних молодых женщин, для которых нет ничего святого, кроме их карьеры, счета в банке и оргазмов.

И вот, когда старый голливудский актер на пенсии готовится стать сороковым президентом Соединенных Штатов, когда в далекой стране под названием Афганистан ЦРУ, для борьбы с прорусскими коммунистическими силами на месте, предоставляет финансовую помощь, классифицированные разведданные и военное обучение моджахедам «Аль-Каиды»[30] под руководством молодого человека по имени Усама бен Ладен, Джоэль Рабенштейн остается в Батлер-холле один. Университет великодушно делает вид, что ничего не замечает, и позволяет ему сохранить за собой большую квартиру.

Однажды, жарким днем в августе 1982 года, он спокойно пишет под вентилятором в своей библиотеке, как вдруг звонит телефон. Он снимает трубку: это заведующий кафедрой антропологии.

— Привет, Рабенштейн, как дела? Послушай, у нас было несколько совещаний в последнее время, и я решил, что лучше сначала обсудить с тобой: когда я в будущем году выйду на пенсию, как ты смотришь на то, чтобы возглавить кафедру?

Джоэль чувствует, как волна эйфории охватила все его тело. Удовольствие так велико, что ему трудно найти слова.

— Что ж… — бормочет он наконец, — это была бы огромная честь!

Шеф смеется:

— Ну так поздравляю, Рабенштейн! Считай, дело решенное.

Как только тот вешает трубку, Джоэль, не удержавшись, набирает номер родителей. Теперь это междугородний звонок — Павел вышел на пенсию несколько лет назад, и чета купила большой дом в Ист-Хэмптоне на Лонг-Айленде.

К удивлению Джоэля, трубку снимает не Дженка, а Павел. Слово, которое он произносит, тоже неожиданно.

— Наконец-то, — говорит он.

— Пап?

— Я думал, ты никогда не позвонишь.

— Что случилось? Где мама?

— Что случилось, что случилось, ты что, новости не смотришь? Джереми позвонил нам уже час назад.

— Я провел все утро за книгами.

— Включи радио. Террористическая атака в Париже. Ресторан под названием «Гольденберг» в сердце еврейского квартала. Думают, что это палестинцы. Настоящая кровавая баня, десятки убитых и раненых. Джоэль, твоя мать в истерике. Опять начинается! Опять начинается! Она все время твердит, что опять начинается.

— О Боже мой…

— Приходил врач, сделал ей укол, чтобы она могла поспать. Джоэль, Джоэль, я слишком стар, чтобы заново переживать такие вещи.

— О Боже мой…

— Так почему ты позвонил, если был не в курсе?

— Просто так.

— Ты позвонил просто так?

— Угу. Просто объявиться, узнать, все ли в порядке.

Манхэттен, 1985

За несколько месяцев до ее тридцатого дня рождения Лили-Роуз звонит ее гинеколог. Он говорит, что получил результаты ее ежегодного мазка и ему нужны дополнительные анализы.

— СПИД? — спрашивает она. (В эти дни все только и говорят об этой новой жуткой эпидемии.)

— О! Все не так страшно, — спешит успокоить ее врач. — Но понадобятся дополнительные обследования.

Он записывает ее на следующую неделю.

Чуть позже приходит диагноз: у Лили-Роуз дисплазия цервикального канала. И если вирус папилломы человека (ВПЧ) далеко не так смертелен, как вирус иммунодефицита человека (ВИЧ), общего у них то, что оба они передаются половым путем. Доктор перечисляет факторы риска, и Лили-Роуз признает, что могла бы поставить галочку практически у каждого пункта: сексуальные отношения до восемнадцати лет, да, больше пачки сигарет в день, да, многочисленные сексуальные партнеры, да-да-да.

— Со временем, — говорит врач, — это назовут болезнью девушек для утех.

— Этого еще не хватало!

— В наши дни пока лишь отмечают, что заболеваемость нулевая у монахинь и высокая у женщин с многочисленными партнерами.

— А! Понятно. Шейка матки считает и сравнивает: ну-ка, ну-ка… Тот ли это пенис, что вчера? Нет, не правда ли? Гм-м, так мне и казалось. Значит, это будет, постой-ка… восемнадцать разных пенисов в этом месяце. Ничего себе! Отращу-ка я немного дополнительных клеточек!

— Нет, нет! — смеется врач. — Это просто вопрос вероятности. Чем больше партнеров, тем выше риск встретить носителя ВПЧ.