Дерлямбовый путь Аристарха Майозубова

— Тогда какой смысл быть поэтом, ведь в наше время это не приносит ни денег, ни славы — ничего.

— Просто не могу быть никем другим, я создан быть гением от поэзии.

— Обалдеть, как самоуверенно — гений…

— Как есть, другим себя не чувствую…

— Ладно, чувства — это такое… Не определить. А для чего, всё-таки, это тебе надо?

— Зайдём с другой стороны. У тебя парня, кажется, Вадимом зовут?

— Да, Вадим, он известный бизнесмен, кстати, углём занимается.

— А разве не скучно торговать углём?

— Не знаю, но ему работа приносит очень большие деньги.

— Тогда скажи зачем ему деньги?

— Странный вопрос: зачем деньги? На них же можно купить всё, что угодно.

— И тебя Инга тоже?

— Это обидный вопрос, ты меня хочешь задеть? — заметив подвох, парировала девушка.

— Нет, конечно, так говорю только лишь к тому, что мужчина работает, чтобы нравится женщинам, собирая то, что, по его мнению, может привлечь к нему внимание противоположного пола. Кто-то продаёт уголь, кто-то вещает из телевизора, некоторые в политику прутся. Значимость, деньги, карьера наполняют мозг мужчин, а главное, что всё это всего лишь для того, чтобы нравится.

— А у поэтов разве по-другому?

— Я тебе уже говорил, поэт — певец страсти, ему достаточно быть тем, кто он есть, чтобы привлекать женщин, — глядя в глаза девушки, уверенно произнёс Аристарх и по-хозяйски положил руку на её обнажённое колено. Понимаешь, — продолжил он, в принципе, все женщины — Музы, источник вдохновения, вы чувствуете настоящих поэтов и летите к ним, как мотыльки на свет фонаря, ведь поэты умеют разжечь страсть, впечатлить, поэтому я забираю женщин у кого угодно и мне плевать кто он, насколько богат, успешен или даже знаменит. Мужчины ищут успех, потому что думают, что имея этот вожделенный ресурс будут привлекательнее, а мне ничего не нужно, я уже рождён тем, от кого стразу теряют голову — я поэт.

— Убери сейчас же руку, у нас с Вадимом через месяц свадьба назначена.

— Инга, прекрати про свадьбу — это всё суета, лучше скажи, к тебе или ко мне? — чуть сильнее сжав ладонью колено, спросил Аристарх.

— К тебе, — словно что-то отпустив, безвольно выдохнула девушка.

Глава восьмая. Поиски смыслов.

Аристарх лежал, глядя в потолок, ощущая приятный запах духов и невероятно красивого тела Инги, но беспокойные мысли — прыткие зайчики его подуставшего сознания, ехидно подталкивали к вопросу, что будет завтра. Это печалило, так как он не понимал, где проснётся, с кем, сколько ему будет лет, не говоря уже о том, какое время года за окном. Восхитительная гостья, растеряв все силы, дремала, прижавшись губами к плечу. Девушка показалась Майозубову неестественно активной, и чтобы не потерять к ней интерес, поэт довольно жёстко охладил её чуть театральный порыв, попросив ничего не доказывать: «Инга, ты не вещь, не кукла и не игрушка, и это не экзамен, в постели требуется, чтобы обоим было хорошо, так что расслабься и всё станет так, как надо». Инга, сразу осеклась, посмотрев с лёгкой обидой на столь самоуверенного любовника, но тот, прижав её к кровати, оказался так нежен и прямолинеен, что то, что она испытала в последствии, стало лучшим сексуальным приключением в её жизни.

На полу нервно завибрировал телефон, нудный и не слишком слышный звук, заставил Аристарха отвлечься от гнетущих мыслей о гипотетическом завтра и посмотреть, кто звонит. Затем он поднялся с кровати, взял трубку и пошёл на кухню, его совсем не удивило, что звонила Яна, правда её голос уже не звучал столь самоуверенно, как утром. Та, как оказалось, звонила уже из дома и судя по заплетающемуся языку, успела изрядно набраться.

— Прости меня, Аристаша, я сильно погорячилась с тобой, — раздавался пьяный, плачущий голос.

— Прекрати, в жизни всё бывает, да особо и не за что тебе извиняться.

— Я привыкла постоянно командовать и всегда знаю, что лучше на самом деле, — будто не услышав слова поэта, продолжила женщина.

— Всё хорошо, оставь это.

— Просто чувствую себя виноватой, Аристаша. Может, я приеду к тебе?

— Если хочешь, конечно…

— Я так много думала и так много выпила…

— Тогда поспи, а потом перезвони.

— У тебя точно никого нет, Аристаша?

— Ты опять ревнуешь?

— Прости, никак не запомню, что я всего лишь Муза…

— Ты прекрасная Муза, Яна, — успокаивающе произнёс Майозубов, практично отметив, что более молодая Инга, в череде стонов и криков, растеряла все силы за какие-то сорок минут.

— Спасибо тебе, Аристаша, я завтра приеду, а сейчас и правда, надо поспать.

— Тогда до завтра, — вздохнув, простился поэт.

Аристарх вернулся в кровать, попытался уснуть, но не смог. Разговор с Яной почему-то сильно завёл и он, откинув присущую ему деликатность, раздвинул ноги спящей Инги. Та приоткрыла глаза и была столь хороша, что Аристарху стало всё равно, в каком завтра он проснётся.