Дерни смерть за саван

Составленные сеньором Гонсалесом описания можно было назвать художественными лишь с большой натяжкой. В основном книга содержала изложенные суконным языком технические характеристики зданий и сооружений с датами постройки и последующих реконструкций, ежели таковые случались. Хваленые «биографии известных персон» сводились к перечислению главных жизненных вех: родился, окончил обучение, женился, поступил на службу, запомнился современникам и потомкам следующими деяниями. Продираться сквозь изобиловавший канцеляризмами текст, написанный явно по заказу городских властей трехсотлетней давности, было сложно, но Анита заставила себя прочесть книгу до конца. Вернула ее библиотекарю, уплатила ему втрое сверх того, что он брал за выдачу обыкновенной книги, и села дома обдумывать прочитанное.

Ей не давала покоя мысль: чем же руководствовались приближенные короля Филиппа Пятого, когда распорядились бросить сочинение косноязычного провинциала в костер?

Не придя ни к какому определенному выводу, она решила проконсультироваться со специалистом. Осторожно, не называя имен, чтобы не нарушить данное библиотекарю слово, расспросила дона Ольмоса о цензурных запретах, действующих в Испании. Он ответил, что многие из книг, попавших в немилость в прошлые века, реабилитированы. Чаще всего поводом для запрета служила какая-нибудь мелочь – чересчур ретивые царедворцы придирались даже к грамматическим ошибкам: из имени короля, например, по оплошности типографа выпала буква, вот и угодила вся книга в опалу. Аниту такое объяснение не устроило, но продолжать расспросы она побоялась, потому как это могло повлечь встречный интерес уже со стороны самого дона Ольмоса.

Истекла еще неделя. Боковой тоннель дотянулся до здания вокзала, и Максимов с одобрения большинства домочадцев прекратил работы на этом участке.

– Что будет, если в нашу шахту провалится паровоз с вагонами? Или того хуже, карета с чинами, которые приедут на открытие станции? Тогда уже не отбрешемся – обвинят в терроризме и повесят, к чертовой матери, как подпольных революционеров…

Оставался еще один вариант – тот, который Максимов считал наиболее перспективным. Стали пробивать земную твердь в направлении реки. Здесь можно было особо не осторожничать, поэтому работы продвигались скоро, но результата по-прежнему не было. Сильвия совсем испереживалась, она бросила вверенный ей пост возле перископа и часами пропадала в подземелье, следя, как орудует паровая лопата. Пробовала сама управлять ею и чуть не обвалила тоннель.

Ежевечерне Сильвия выбиралась из подвала, вся перемазанная, чем страшно бесила Веронику.

– Опять изгваздалась как чушка! – ворчала служанка, словно старая нянька, костерящая свою несмышленую воспитанницу. – Мало того что Лексей Петрович с этим… как его… домольносом… по пуду грязюки на себя собирают, так и ты туда же? А мне отстирывать! Руки, чай, не казенные…

Дошло до того, что Вероника, умаявшись стирать вручную, вынуждена была превозмочь отвращение и освоить стиральный агрегат.

Сильвию бытовые хлопоты не трогали нисколько.

– Папа не мог ошибиться, – твердила она как заведенная. – Не мог! Серебро где-то там… надо копать!

Копали. Прошло еще четыре дня, а извлекаемый ковшом грунт был все так же безнадежно пуст, без каких-либо примесей драгоценных металлов.

Анита заметила, что и дон Ольмос проявляет беспокойство.

– Вам-то о чем тревожиться? – спросила она как-то за завтраком. – О серебре вы никому не докладывали. Если его и не окажется, то считайте, что просто размяли мускулатуру, потренировались на пользу здоровью.

– Серебро меня волнует меньше всего, – отозвался угрюмо парижский детектив. – Куда серьезнее, что я уже неделю не получал указаний от руководства.

– А как вы их получали?

– По телеграфу. Раньше депеши шли мне почти каждый день. Курьер приносил их в гостиницу. Когда я переехал к вам, я оставил портье адрес, все телеграммы должны переправляться сюда. Но с тех пор не пришло ни одной!

– Служебные депеши пересылали обычным телеграфом?

– Ничего особенного. Они же закодированы. Мне писали что-нибудь наподобие «Не пора ли приступать к посеву моркови? Готовы выслать семена», это означало, что центр торопит с началом операции по захвату бандитов и предлагает направить в мое распоряжение боевую группу.

– Но вам пока некого захватывать. Бандиты попрятались и больше не дают о себе знать.

– То-то и оно! Я их прошляпил… Уж не разочаровалось ли руководство в моих способностях? Но если так, то почему меня не отзывают?