Derniеre danse des coeurs d amour (СИ)

— Никто не умер, да, Белла? Мой муж в Азкабане, мой единственный сын обречен на смерть, наша семья попала под вонючие плевки и ненавистные взгляды всей Магической Британии, я медленно угасаю в этом чертовом поместье, и ты говоришь, что я должна прекратить?! — Нарцисса сорвалась на истерический крик, и ее изможденное белое лицо покрылось многочисленными ранними морщинами. — Конечно, Беллатриса, ведь ты любимица Лорда и не знаешь, что такое немилость Хозяина! Ты представить себе не можешь, что я испытываю каждую минуту, каждое мгновение, когда думаю о Люциусе и Драко! Ты хоть понимаешь, что будет, если мой сын не сможет?! Даже с помощью Снейпа не сможет? Его, моего мальчика, сначала запытают до полусмерти, а потом его жизнь оборвется на моих глазах со вспышкой зеленого света и безжалостным хохотом! А потом и мы с Люциусом…

Нарцисса задохнулась в собственных эмоциях, умолкая. Она оперлась локтем о подлокотник кресла, устало прикладывая холодные пальцы к пульсирующему тупой болью виску, сжимая в свободной руке бокал с вином. Беллатриса молчала, впившись расширенными темными глазами в измученное лицо сестры. Пламя в камине затрещало громче, угли выпустили несколько столпов мерцающих искр. За зашторенными окнами отчаянно и дико взвыл осенний ветер, и стекла жалостливо задребезжали. В холодном воздухе странно пахло горячим терпким вином со сладкой густой нотой.

— Цисси, Драко…

— Ему шестнадцать, Белла! Шестнадцать! — вновь вскричала миссис Малфой, отнимая руку от виска и нервно, до мерзкого хруста заламывая тонкие пальцы. — Он мальчик! Школьник! Должен убить Альбуса Дамблдора, расколоть свою незапятнанную душу черным роковым деянием, совершить грязное дело… Я каждую ночь просыпаюсь в холодном поту, потому что мне снится его посвящение, черная расползающаяся метка на руке и его слезы на моем плече в ту лунную летнюю ночь!

Беллатриса Лейстрендж изменилась в лице: тонкие темно-алые губы скривились в холодной презрительной ухмылке, взгляд прояснился, и в нем зажегся дьявольский огонек пылающего безумия, а подбородок приподнялся. Женщина расправила плечи и смерила разбитую горестными воспоминаниями сестру пренебрежительным испепеляющим взором.

— Драко должен гордиться тем, что Темный Лорд оказал свою милость и принял его в ряды достойнейших борцов за чистую кровь, Нарцисса, — Беллатриса яростно прошипела эти слова, выгибая худую бледную шею. — И он обязан с радостью преданного слуги выполнить данное ему задание и не разочаровать Господина, иначе смерть будет самым меньшим наказанием!

Нарцисса Малфой, услышав это, резко вскинула голову и пронзила Беллатрису ненавидящим ледяным взглядом, раздувая тонкие ноздри и разъяренно сверкая глубокими голубыми глазами. Она грациозно вскочила с кресла, скидывая шаль на пол. Сестра тяжело поднялась, кривя губы. Женщины приблизились друг к другу. Нарцисса тяжело дышала, бледнея от гнева и сжимая в пальцах хрупкую ножку бокала, и возвышалась над лениво-спокойной Беллатрисой. Миссис Малфой изнутри закусила нижнюю губу, всматриваясь в пылающие глаза старшей сестры.

— Тварь.

Горячее испанское вино оказалось на посеревшем лице Беллатрисы, стекая кровавыми струйками по впалым скулам, тяжелым векам и выдающемуся подбородку. Нарцисса, рассвирепевшая до крайней степени, достала из кармана бархатного платья свою палочку и наставила ее на горло сестры. Льдисто-голубые глаза опасно сверкали, тонкие сухие губы яростно подрагивали, на щеках дергались желваки. Она напоминала остервенелую, обезумевшую от застилающей глаза ненависти белоснежную львицу, которая вот-вот раздерет глотку сопернице.

— Вон из моего дома.