Деррида

Я не хочу ни в чем обвинять Пьеля (слишком долго рассказывать, и, прежде чем уйти из Critique, я долго приглядывался к последствиям его практики, но не важно), но одно можно сказать наверняка: он уже давно не делает ничего позитивного в «нашем» направлении и главный его мотив – защитить от «новых философов» что-то, что лично мне не так уж и дорого…

Анализ сцены, которая произвела этот огромный мыльный пузырь новой философии, с наскоку не сделать, тем более в письме, но в одном, думаю, можно согласиться: силы, которые господствуют в ней сегодня или которые ею пользуются, таковы, что все, что заходит на их территорию, все, что говорит на том же уровне громкости, пусть даже (или в особенности) критикуя их, их только укрепляет. Порой внешнее молчание, как следует подчеркнутое, равнодушное упорство, на другой территории может оказаться эффективнее, страшнее[783].

Несколько дней спустя Деррида скажет то же самое Пьелю, но в несколько иной манере. Конечно, его очень волнует поставленный вопрос, в частности вопрос о «новых философах». И разумеется, он спрашивал себя, что могли бы представлять собой «анализ и наиболее эффективная, релевантная, политическая и т. д., а также наиболее утвердительная реакция» помимо «отвращения», которое внушает ему это «зловещее явление». Но он вскоре должен уехать на пять недель в Соединенные Штаты, где у него очень насыщенная программа. Если он что-то и соберется написать, то хотел бы ограничиться кратким анализом, который соответствовал бы уровню явления, считающимся Деррида глубоким и важным «вопреки или благодаря симптоматическому убожеству текстов и действующих лиц, которые выходят в нем на первый план»:

В силовом поле, которое явно ему благоприятствует и которое определяет сегодня все публичные обмены мнениями, этот неофилософский цирк может легко расти и завоевывать все новые рубежи, одним словом, извлекать выгоду из всего, что по отношению к нему позиционируется… Знаете ли вы, что новая философия располагает – и это не случайность – мощными рупорами во всех печатных органах, от Marie-Claire до Kouvel Obs, от Playboy до Monde, от France-Culture до TFi, Antenne 2, France 3, не говоря уже о других изданиях, более неожиданных и более близких?.. Все эти явления, не представляющие никакого «философского» интереса, впрочем, очень меня интересуют, но очень косвенно. И они заслуживают по меньшей мере длинного и сложного анализа, в котором можно было бы затронуть все вопросы, проследить их происхождение, начав с относительно давней даты[784].

Хотя его позиция, в сущности, не слишком отличается от позиции Делеза, Деррида не согласен со стратегией небольшого памфлета последнего. Но вскоре он признается Даниэлю Джованнанджели, защищающему в университете Льежа первую диссертацию о его творчестве, что дискурс «новых философов» вызвал у него желание написать что-нибудь о Марксе, добавив, что он этого не сделает, потому что это означало бы дать им незаслуженную прибавочную стоимость[785]. За несколько месяцев до этого он заявляет в интервью Digraphe: