Деррида

Точно так же он впервые отправился в Москву в 1990 году, когда СССР находился на грани распада. Он возвращается туда в 1994 году, посещая также Санкт-Петербург. В постсоветской России творчество и сама личность Деррида вызывают живую заинтересованность. Его переводчица Наталья Автономова рассказывает:

Новые оттенки в этот спектр восприятий вносит теперь и постсоветская Россия, где Деррида выступает и «сам по себе», и как классик современной французской философии. Каков он за рамками расхожих антиномий (ниспровергатель всех ценностей или утвердитель новых, поп-звезда или серьезный ученый)? Оборотной стороной популярности становились журналистские эскапады – то хвалебные, то ругательные, в любом случае – небезразличные. Так, мужской журнал «Медведь» рассказывал читателям про его галстуки и гастрономические пристрастия, а корифеи постсоветской литературы наперебой хвастались перед публикой запанибратскими отношениями с мэтром. Звонкое имя Деррида распевалось в студенческих частушках, а термин «деконструкция» был у всех на устах…

Два приезда Деррида в Москву в начале 90-х годов всколыхнули московскую публику – увидеть живого классика, да еще такого, кто защищает Маркса, когда его пинают, как раненого льва![1305]

Замечательная книга «Боковой проезд» (La contre-allée) позволяет подробно проследить большинство поездок этого периода благодаря длинным письмам, которые Жак Деррида посылает Катрин Малабу.

В феврале 1997 года он впервые едет в Индию, где читает много лекций и дает несколько интервью. В Калькутте «гуру деконструкции» открывает «Салон книги»; на всем пути от Бомбея до Нью-Дели его принимают как триумфатора. В следующие месяцы Деррида посещает Дублин, Балтимор, Вилланову, Монреаль, Мадрид, Стамбул, Тилбург, Турин, Пизу, Лондон, Брайтон, Порто. А еще, как обычно, он был в Ирвайне и Нью-Йорке. С g по 14 декабря 1997 года он впервые гостит в Польше, где в Кракове ему присуждают степень доктора honoris causa и где он читает еще две лекции – в Кракове и Варшаве. «Я съездил в Аушвиц, но не буду говорить здесь об этом», – пишет он[1306]. Почти тотчас он отбывает в Афины, где пробудет с 18 по 21 декабря.

5 февраля 1998 года он гостит в Еврейском университете в Иерусалиме. Вот уже 10 лет он не приезжал в Израиль, в основном по политическим причинам. После его лекции в Тель-Авиве и «относительно спокойной» дискуссии у него состоялся долгий разговор с Шимоном Пересом. На следующее утро Деррида, верный своим палестинским друзьям, отправляется в Рамаллу и выступает в Бирзейтском университете[1307]. Весь этот год тоже проходит в разъездах. В частности, летом 1998 года он отправляется в долгое путешествие в Южную Африку, где на его лекцию «Простить: непростительное и непредписываемое»[1308] собирается огромное количество слушателей. Он впервые встречается с Манделой, одним из тех политиков, которыми он не переставал восторгаться, и заявляет, что восхищен новой конституцией Южно-Африканской Республики, которую он считает в высшей степени демократической и современной.

Эта поездка стала также главной темой фильма «Впрочем, Деррида» (D’ailleurs Derrida), который посвящает ему его подруга Сафаа Фати, работавшая над ним в 1998 и 1999 годах. Фильм будет показан по каналу Arte. Она снимает Деррида во Франции и США, а также на юге Испании, на фоне пейзажей, которые могут напомнить о его детстве. Также она отправляется в Алжир, но по соображениям безопасности Деррида не может поехать вместе со съемочной группой. Фильм, нисколько не дидактический, соединяет эти места друг с другом, но не смешивает их под арабо-андалузскую музыку.

Деррида все охотнее соглашается участвовать в постановках, которые ему предлагают. Часто у него несколько стесненный или напряженный вид. В книге «Снимать слова. На краю фильма», написанной параллельно с документальным фильмом, он спрашивает себя о том «актере», которым стал, пусть даже задача состояла в том, чтобы сыграть свою собственную роль: