Держись за небо. Полёт души

Стараясь совладать с агрессивным шквалом предположений, Костя пытался усмирить взволнованное дыхание. Он хотел гнать прочь мысли об Ольгиной смерти, стараясь сразу забить голову планами дальнейших действий. Но как возможно устаканить эмоции, когда разящие новости эхом звучат внутри тебя?..

– Может, ошибка всё же? – тихо предположила Света, несмело проводя пальцами по его обмякшей кисти.

Костя глубоко вздохнул и притянул свою женщину к себе, с нежностью прижимаясь щекой к ее виску.

– Если бы, Света! Но, похоже, что это напрасные надежды. Господи, как будто во сне услышал эти новости. Не могу в себя прийти. Ехать надо. Пойдем.

Взяв Светлану за руку, Костя повел ее к стоянке, одновременно вызывая такси. После минутной ходьбы в раздумьях он вдруг сосредоточенно произнес:

– Официально я – вдовец. Что тогда? Тогда начнется катавасия с дележкой имущества, только по другим статьям. Дядя начнет меня трясти. Мирослав мозги сожрет. Что будет – представить тяжело. Но самое страшное, – он вдруг посмотрел на нее, с горечью нахмурив брови, – Свет, боюсь, что нам нужно на какое-то время прервать встречи. Надеюсь, ты поймешь меня. Потому как я не хочу, чтобы и тебя втянули.

К своему удивлению, он заметил пустоту в бесцельно блуждающем взгляде. Вероятнее всего, Света просто не понимала, как на это реагировать. Да, с одной стороны, он прав. С другой, к чему такие резкие выводы?

– Послушай, пожалуйста, – взяв за плечи, он развернул ее к себе и требовательно посмотрел в глаза, – сейчас будут идти на любые меры, чтобы вытрусить меня и Никитича. Я готов и сам выложить все, что имею. И хорошо, если потеряю просто деньги. Но если узнают о тебе, а в этом может сыграть роль инцидент на корпоративе, тогда тебе жизни не дадут. Подвергать тебя опасности я не вправе. Можешь понять?

Костя говорил шёпотом. Но это был весьма убедительный шёпот. И Света прекрасно понимала, что он прав. Она кивнула, всеми силами стараясь принять его решение.

– Я сделаю все, чтобы они к тебе не добрались. Пока оставляем все на своих местах. Если будет возможность, я приеду. Но предупреждать об этом я не буду.

Он принимал решения настолько быстро, что у неё голова пошла кругом.

– Скажи, Кость, – она вдруг с каким-то подозрением посмотрела на него, – ты понимаешь, что умер близкий тебе человек? Еще и так страшно!

Глотнув воздух, он застыл. Кажется, Светлана обвиняет его в бесчувственной предприимчивости… Но как ей объяснить, что говорить на отвлеченные темы – лишь жалкая попытка избежать обсуждения болезненных вещей, которые ему еще потребуется осознать?!

– Я намеренно отказываюсь думать об этом, – вдруг ответил он. – Понять очень сложно. Смерть – это всегда страшно. Я не люблю смотреть ей в глаза. Но, сказать честно, я предполагал, что такое может произойти, потому как у таких людей…

– Предполагал? Почему бездействовал? – распознанное им разочарование в ее голосе привело его в ступор – она продолжает искать повод для его обвинения, и признавать это крайне неприятно.

– Потому что без ее отца я не мог ничего сделать. А он добро не давал.

– Как так?

– Вот так!

– Ты совершенно безвольный в своих действиях, что касается Мирослава?

– Некоторые вопросы нельзя решать без участия в том должных людей. Ольга – его дочь.

Понимая, что она все равно не сможет понять всей этой «кухни», Света решила не поднимать подобные вопросы.

– Мы совершенно не будем видеться? – сглотнув слезы, спросила она.

– Пока нет, – процедил он сквозь зубы, пытаясь успокоить вспыхнувшую ярость на самого себя. Закрыв глаза, он на выдохе убедительно отрезал: – Я не могу превратить тебя в мишень.

– Наверняка все уже знают… Да и зачем я им нужна? Я ведь в этой истории никто!

– Они могут расценить тебя как причину моей неверности, а вместе с тем и болезни Оли. Тут такое раздуть могут!.. Ты не представляешь…

– Ужас какой, – она уткнулась ему в плечо. – Поэтому тогда я и боялась с тобой связываться…

– А сейчас?

– А сейчас я с тобой – хоть на другую планету…

«Рассчитывайте на меня»

Этот ужас ему запомнится надолго – бездыханное тело человека, с которым он провел значительную часть пройденной жизни. Такое бледное, истощенное, безжизненное. Она совершенно себя измотала за последние месяцы.

Но он не стал рассматривать синюшное лицо и прочие невыносимые подробности, иначе стошнило бы на месте. Переключившись на обстановку, с тяжестью перевел дух.

Ее побелевший отец сидел рядом и ненавистными глазами сверлил зятя. В комнате все было перевернуто вверх дном: битые элементы декора, разбросанные стулья и вывернутый пуф, скомкана и раскидана на полу Ольгина одежда, какое-то платье сиреневого цвета и алые туфли… Что она искала?

Над ее телом работали криминалисты, и Костя не стал всматриваться. Закрыв глаза, он попытался задавить в сердце боль, скомканную им, будто листок исписанной бумаги, и заброшенной куда-то глубоко внутрь души.