Дерзкие надежды Карабаса-Барабаса

Потом я выдохнул и принял решение: сейчас пройду по дну пруда, вылезу с противоположной стороны и тогда направлюсь к домику, который виднеется вдали. Вид у меня будет нерадостным. Одежда станет мокрой, ботинки, вероятно, погибнут. Но вся экипировка была спешно приобретена Борей в интернете для поездки в село. Неудобно ходить во влажном, но делать трагедию из-за прыжка в водоем не стоит. Если надо спастись от бешеной птицы, тут выбирать не приходится.

Я расслабился, решил, что неприятности завершились, сейчас выйду на бережок… Ан нет! Кто-то пребольно стукнул меня между лопаток. Я обернулся и лишь сейчас осознал, какую ошибку совершил! Гусь умеет плавать! Сейчас гадкое создание находилось около меня, оно изогнуло шею… Я вздрогнул и побежал в сторону противоположного берега. Приходилось ли вам когда-нибудь совершать марш-бросок, стоя по пояс в воде? Если вдруг в голову придет подобная идея, сразу похороните ее. Передвигаться одетым в пруду непросто. Почему бы не пуститься вплавь? А это еще труднее, поскольку вода не прикрывает самую дорогую мужчине часть его тела. Только не подумайте, что речь веду о голове!

– Ах ты подлец вонючий, немедленно прекрати! – завопило слегка надтреснутое сопрано.

Судя по голосу, на берегу появилась незнакомка. Рассматривать ее я не стал. Но женщина, которая выкрикивала ругательства, показалась мне опаснее водоплавающего. Гусь больно дерется, но ведь любая дама в состоянии аффекта хуже разгневанного бегемота. Впрочем, бегемота еще можно остановить, а представительницу прекрасного пола, когда она вне себя, не удержит даже Великая Китайская стена.

Я поскользнулся и упал, гусь почему-то притих, он просто смотрел на меня.

– Парень, – прошептал я, – прости, коли обидел, не хотел! Честное слово, не имею ничего против тебя. Давай заключим перемирие?

– А ну иди сюда, вонюк, пока шею тебе не свернула! – гневалось сопрано.

Я повернул голову и увидел на суше Кутафью башню в сарафане, около которой прыгала Саша. Девочка сообразила, что я сейчас сфокусировал на ней взгляд, и закричала:

– Папа Ваня, плыви сюда! Макар Петрович тебя больше не тронет. Он Альбину Николаевну боится.

Я кое-как поднялся и медленно двинулся вперед.

Детям в детстве велят всегда говорить правду, но когда малыш подрастает, ему становится ясно, что большую часть дня лучше врать. Неправда постоянно с нами. «Привет, как дела?» – «Спасибо, все хорошо!» Ну не рассказывать же коллеге, что поругался с женой, увидел дневник ребенка, где теснятся сплошные двойки, услышал от тещи, что другие мужчины полностью обеспечивают не только супругу, но и всех ее родных тоже, в придачу гастрит у тебя обострился. Слова «все хорошо» – ложь. И день только начался, к обеду превратишься в ежика, который утыкан иглами вранья. Люди не говорят правду о размере заработка, состоянии здоровья, личной жизни, своих привычках… И самая огромная неправда – это то, что ребенок всегда обязан говорить правду. Вот я сейчас ни за какие коврижки не признаюсь, что незнакомая мне Альбина Николаевна произвела на меня устрашающее впечатление. Она показалась страшнее гуся, быка и собаки, вместе взятых.

Глава двадцать девятая

– Согрелся? – засмеялась хозяйка.

– Спасибо, чай замечательный, – поблагодарил я Альбину. – Гусь у вас прямо атаман.

– Макар Петрович такой, его все псы по дуге обходят. Вы кто?

– Хотим снять дом на весь год, осенью, зимой будем приезжать на каникулы. А летом…

– Почему парик носишь? – перебила меня Альбина. – Вроде, и с волосами хорошо.

– Парик? – переспросил я.

– Ага, он в пруду плавает, – засмеялась моя спасительница. – Зрелище не для нервных. Можно подумать, кто-то утонул.

– Лысею потихоньку, – нашел я подходящий ответ.

– Проплешин не видно, – возразила моя собеседница. – И на бедного ты никак не похож. Одежонка с барахолки, но стилист у тебя дорогой. Сразу видно, стрижку не криворукий делал. Не спорь! Я много лет парикмахером работала, потом домом быта заведовала. Девочка тоже не привыкла носить то, во что ее нарядили. Вы кто?

– Иван Павлович Подушкин, владелец детективного агентства, – затараторила Саша. – Я Александра, помогаю ему.

– Понятно теперь, – кивнула хозяйка. – Меня зовут Альбина Николаевна Крыскина. Мама с папой чуть не разошлись накануне похода в загс. Мама не хотела становиться Крыскиной, решила оставить свою фамилию – Егорова. Папа возмутился: «Крыскины древний род, я своих предков до десятого колена знаю!» И пошел у них сначала спор, потом скандал, затем полный срач. Насмерть разругались. Еле-еле их мой дед помирил, договорились так: жена останется Егоровой, дети станут Крыскиными.

– Вы, наверное, знаете всех жителей? – спросил я.

– Ну так на одном месте с рождения, – снова кивнула рассказчица. – На работу ездила в Москву – до станции тогда маршрутка от нас ходила. Сейчас ее нет, но у меня свой транспорт есть – водить давно научилась.

– Может, слышали про Наталью Ведерникову?