Дерзкие надежды Карабаса-Барабаса

– К сожалению, в моей жизни была еще одна проблема. Нерешаемая. Мама, Виктория Павловна. Ее родители, мои дед и бабушка, из так называемых диссидентов. Их отправили в психиатрическую лечебницу, где пара и скончалась. Маме тогда всего пара лет была. Она попала в дом малютки, затем в приют, откуда сиротку в семь лет взяли на воспитание прекрасные люди. Мама получила хорошее образование, удачно вышла замуж и родила меня. Начиная с шести лет, с момента, когда у нее появились новые родители, жизнь маму баловала. Девочку обожали, но в ее памяти крепко засели страшные годы в интернате. Голод, издевательство старших детей, воспитательница, которая по десять раз на дню говорила: «Ты дочь предателей советского народа, расстрелять их следовало». Мама боялась и ненавидела тех, кто отнял у нее родных. Страх и желание никогда не общаться ни с какими представителями власти сопровождали ее всю жизнь. Мама не могла войти в отделение милиции, ей становилось плохо у двери. Она не участвовала в первомайских демонстрациях, потому что следовало двигаться в колонне мимо трибуны Мавзолея. Даже на почту с опаской заглядывала. Если мы с ней ехали в метро, а в вагон входил человек в форме, в любой – военной, милицейской, – мама хватала меня в охапку и, расталкивая пассажиров, ухитрялась выскочить на перрон в тот момент, когда уже закрывались двери. Я влюбился в Зину, а она поняла, что жить без меня не сможет. Пару лет мы проводили время вместе у нее на квартире. Потом Зинуля забеременела, следовало оформить отношения. Я привел любимую к себе домой. Мама плохо отреагировала на появление будущей невестки и устроила ей допрос с пристрастием, спросила: «Кто у вас, милочка, родители?» Но я предупредил Зину, как надо отвечать, поэтому она сказала: «Папа и мама упокоились. Они были простыми, хорошими людьми». Вроде, мама успокоилась, но через две недели, когда я вернулся домой с работы, у двери в квартиру лежала куча моих вещей. Я обомлел, нажал на звонок. Мама приоткрыла дверь, не сняв цепочку, и громко сказала: «Предатель! Лжец! Решил ввести в мою семью существо из фамилии вешателей-душителей! Выбирай: или я, или она!»

Сергей Петрович покачал головой.